Эпоха мёртвых. Прорыв

Машины удалось упрятать между близко стоящих складов, разве что фишку организовать на крыше не получилось, слишком велик был риск ее продавить и полететь вниз, но потом решили ограничиться наблюдением в окошки. Вокруг одни поля, не должны на нас ночью большими силами люди нападать, а вот всяких мертвяков с морфами как раз лучше встречать за стеной. Надежней. И разбудить всех будет просто, благо легли здесь же, вповалку, расстелив матрасики прямо на бетонном щербатом полу и завернувшись в спальники.

В первую смену караулить поставили сестриц. Они, можно сказать, в тишине и относительном комфорте всю дорогу ехали, в салоне «буханки», вытянув ноги и развалившись в креслах, разве что на Пашку жаловались – курит много, всю машину продымил. Ну пусть курит, недолго осталось. У него запас сигарет к концу подходит, и где их брать, он не знает, а мне на эту тему и размышлять неохота. Курить – здоровью вредить, бросать пора.

Уснули все быстро, я даже удивился – ожидал, что все еще трепаться перед сном будут, раз под одной крышей собрались, как обычно и бывает, но нет – кто-то что-то сказал, кто-то ответил – и наступила тишина. Относительная, конечно: кое-кто похрапывал.

Мне по графику выдалась «собачья вахта», против чего я, собственно говоря, не возражал. Рано лег, поэтому и проснулся легко. Откинул спальник, обулся быстро. Вообще-то свежо с утра пораньше. Даже холодно. Кивнул разбудившей меня Татьяне с благодарностью и быстро перебрался на ее пост.

За ночь здесь постарались, устроили что-то вроде высокой лавки напротив окна. И не уснешь, потому что свалишься, но и на ногах больше топтаться не надо. Ну и молодцы. Было темно, лишь у самого горизонта появился какой-то намек на рассвет. Скоро начнется, пять утра, пора, май на дворе.

Где-то вдалеке ухала сова, а больше никаких звуков над всем мирозданием. Тишина. Привыкать к ней стали уже, кстати. Поначалу так странно и непривычно было, особенно в городе, а теперь вроде как и нормально. Замерла жизнь, та, которая осталась.

В общем, смену отсидел спокойно. Никого не видел, никого не слышал, никто нас не беспокоил. Никому не понадобилась кучка старых кирпичных пакгаузов у черта на рогах, у линии ржавых и просевших рельсов, которые, наверное, и не ведут никуда.

Побудка тоже прошла относительно легко, растолкали всех быстро. Спокойно расселись, зябко поеживаясь в утренней прохладе, снова вскипятили воду под чай, позавтракали. Можно, конечно, с ходу по машинам и ломиться дальше, но едем все равно очень медленно, регулярно останавливаемся, проверяем дорогу, так что лишний час погоды не делает.

Километрах в трех от нас деревня. Я ее только с утра в бинокль разглядел и заметил, что многие трубы дымят: значит, в домах печки топятся. Ну или плиты, тут уж кому что. Похоже, что в деревне люди живут, а не мертвяки, иначе такой идиллии не было бы. Впрочем, истину мы уже давно вывели – чем глуше деревня и дальше от больших городов, тем больше вероятность того, что в ней все живыми останутся. К тому же крестьянин не только хитер и достаточно умен, чтобы выживать в любой ситуевине, но еще и служили из мужиков местных все. Это не городские, отмазываться от армейской лямки у них особых возможностей не было.

Вопрос тогда такой: кто мы для деревенских? Городские дурачки, да еще столичные, – законная добыча? У нас ведь и техника, для села идеальная, и стволы, и вообще имущество всякое. Или мы все же выжившие в конце света, как и они? Вот вопрос вопросов, и рано или поздно, но прояснять его придется. Если бы знать, что деревня будет не враждебной, то можно было бы туда смелее заезжать, а то и на ночлег проситься.

Но теперь не до того, выяснять некогда, надо ехать. Мы хоть и прошли вчера немало, но реально лишь Москву обогнули и только-только начали двигаться в нужном направлении. Это по прямой пятьсот верст, а наш маршрут куда длиннее в силу своей вихлястости.

Наш дозорный УАЗ выскочил на дорогу, мы огляделись. Сумерки уже ушли, день обещал быть солнечным, видимость до самого горизонта нормальная. В общем, колонна пошла. Мы немного ускорились, отрываясь от нее, уходя в головной дозор.

А вообще поездка спокойно пока проходит, тьфу-тьфу-тьфу, подумалось мне. На морфа мы вчера разве что почти нарвались, но ушли спокойно, блеснули разумом, так сказать. Интересно только, «людской» это был морф или какого-то зверя версия? Думаю, что когда-нибудь диссертации еще будут защищать по «морфологии морфов». Вообще-то тема интересная, учитывая, что даже люди меняются довольно разным образом. Согласно условиям обитания или как?