Эпоха альтернативно живых

– Хорошо, слово он держит. Значит сиди дома пока что, но сильно не надейся ни на кого, думай сам. Если каша заваривается такая как Серёга сказал – вполне возможно самому выбираться придётся. Насчёт эпидемии, он точно сказал. Даже у нас, с утра, китайцы-строители что в общежитии на Бабушкина , передрались и поубивали друг друга, сгорела общага. А те китаёзы что в больницу попали – половину врачей и медсестёр сожрали живьём. Бешенство какое-то у них. Людоедами стали. Тётя Таня там была, ты её помнишь. Погибла. СОБРы наши приехали, всем бошки поотрывали в прямом смысле, народ уже вооружаться начал – хотели громить китайцев за такое, но – пока не началось. Андрюха, Михалыча сын старший – он же как раз в СОБРе, к нам заезжал – лица на нём не было. Сказал что хреново всё выглядит, посоветовал в зимовьё съездить на время. Подробностей не знаю, он на вопросы отвечать отказался. Но зря языком болтать не будет. Мы уже тут обсудили все известия, сложили один к одному. Вроде беда большая надвигается. Готовиться начали с друзьями. Меня ты беспокоишь.

– А я-то чего? – обида шевельнулась в душе тяжким комом, как что – так сразу меня в сосунки записывают, а уже два курса военного училища закончил, между прочим. Ну, почти закончил. Если бы не Кровавый Карлик….

– Того, не бери дурного в голову, умней будешь, я тебе о чём толкую? Ехать от Москвы до нас сколько? Про самолёт не говорю, лететь восемь часов, в такое время рисковать не стоит – с утра уже несколько раз передали что самолёты падать начали. И китайцы, кстати – тоже вчера прилетели… Так что думай. Тебе почти шесть тысяч километров проехать надо, а скоро бардак везде начнётся. Ты головой своей подумай – если на железке случится что нибудь, что с тобой будет? Ты вот что, постарайся там пристроиться, переждать пока самое беспредельное время, дождись пока всё устроится по-новому. Пусть даже полгода, год пройдёт, зато будет понятно чего в дороге ждать. Тогда и в путь трогайся. Ты понял? Пропасть не вздумай! Смотри у меня! С тебя станется прабабкины пророчества исполнять. Мы тебя ждём, ружьишко твоё любимое я уже упаковал, в зимовье ждать будет – в том что в Булонском урочище, за Хамар-Дабаном… Понял? Я ещё с иркутянами-оружейниками созвонился – к вечеру подкинут стволов за наличку, тебе тоже присмотрю карабинчик. От матери тебе привет, трубку ей не дам – счас разведёт сырость, не до того. Ну всё, бывай здоров, нам собираться надо.

Гудки…. Я ошалело посмотрел на телефон, зажатый в руке. Мысль о том что меня разыгрывают, умерла не появившись. Чего делать-то? Шефа ждать сегодня, это ясно, а дальше? Полгода не выходить из квартиры? Да я помру от скуки, блин! Нет – надо мыслить логически…. Шеф приедет, всё расскажет. Буду за него держаться – не пропаду, а через полгодика домой. При мысли о доме, таком родном и далёком, о всех тех местах, где прошло детство, в горле внезапно возник комок и я со злости саданул по стене кулаком. Уй, блин! Не рассчитал немного, боль прокатилась от костяшек, опалила жаром, зато комок в горле исчез. Надо сосредоточиться, если батя сказал – то неважно, что он имел ввиду, эпидемию, наводнение , инопланетян ли или вторжение гавайцев на Чукотку – неважно. Если это сказал отец – значит это серьёзно и, лучше его послушать. Весь жизненный опыт об этом прямо говорил.