Эпицентр

Потянул ветерок и принес с собой клуб желтой пыли. Я поспешно поднял стекла. С улиц эту пыль давно смыли дожди. Но в домах ее еще оставалось немерено – большинство ведь умерло не на улицах. Желтое облачко оставило на лобовом стекле противный налет и растаяло.

Я осторожно обрулил КамАЗ. Дверцы у него были распахнуты настежь.

Странно, что их не захлопнуло или не оторвало ветром. В кузове громоздилась бесформенная куча. Когда-то это был груз картонных коробок, набитых какими-то яркими упаковками. Но непогода и время превратили содержимое кузова в бесформенную бурую массу.

На следующем перекрестке я свернул направо и сбросил газ. Интересная штука. Со временем начинаешь чувствовать опасность раньше, чем ее заметишь. Жизнь по-звериному обостряет инстинкты. А тех, у кого не обострила, давно нет с нами.

Поперек дороги был расстелен самодельный еж – резиновая лента с шипами.

Давать задний ход было уже поздно – в зеркале заднего вида отразились трое типов в кожанках и с «калашами» наготове. Они рассредоточились и отрезали путь к отступлению. Еще четверо переступили через «ежа» и направились к моему джипу. Они держали автоматы стволами в землю, но этот как бы знак миролюбия ничего не значил. Некому тут было устраивать заставы, кроме людей Комода. А Комод и его люди… Знал я, кто они такие.

В десятке метров за «ежом» на спущенных колесах стояла изрешеченная пулями легковушка. Крышка багажника была поднята, по земле разбросаны инструменты и какое-то тряпье. Я присмотрелся. Из-за машины торчали чьи-то ноги в десантных ботинках. Их обладатель лежал неподвижно.

Я открыл бардачок, достал из него сотовый телефон, помедлил для фасону и полез из кабины. Мобильники давным-давно не работали, но я возил с собой один как раз для таких случаев. И аккумулятор держал всегда заряженным.

Трое, приближавшиеся с тыла, застыли в отдалении. Те, что шли от «ежа», так и шли себе, не спеша и не останавливаясь.

– Кому едем, когда везем? – издали осведомился лысоватый верзила, похоже, главный среди отморозков.- Зачем по чужой земле?

– Я бы на твоем месте ближе не подходил сказал я и помахал в воздухе телефонном А чо будет? – Верзила и его спутники и не думали останавливаться В «Скорую помощь» позвонишь? – Они дружно заржали.

– У меня в багажнике три кило мыла с гвоздями и радио взрыватель. Нажму кнопочку – и всем абзац.

Комодовцы замедлили шаг.

– Кому ты впариваешь?! – сурово осведомился верзила.- Соты давно сдохли.

– Молодец, здорово соображаешь похвалил я.- На хрен соты, чтобы послать сигнал на два метра? – Я поднял телефон и показал светящееся табло.

Отморозки замерли на месте.

– А себя, любимого, тебе не жалко? – с некоторой растерянностью спросил предводитель.

– О себе я сам позабочусь, не утруждайся.

– Гонит он, Жека,- встрял другой комодовец.- Какое, к свиньям, мыло?!

– Заткнись! – Жека сверлил меня взглядом. После короткой паузы спросил: -

Ты, случаем, не Серый?

– Узнал, что ли?

– Да вроде того.

– И как думаешь, нажму я кнопочку или нет? Предводитель растянул толстые губы в ухмылке. Зубов у него оставалось через один.

– С тебя станется. Чего к нам-то?

– Ты Кошек давить пробовал?

– Чего?

– К ушнику давно ходил?

– Какие Кошки днем?

– Такие. Сидят поперек улицы и не уходят. Не хуже, чем твои ухари.

– Кошки днем гасятся,- опять не поверил Жека.

– Сходи, глянь. Можешь у них спросить, чего они в неурочный час вылезли.

Предводитель помрачнел.

– Ты тоже в курсе?

– Насчет чего?

– Насчет… Кошек спросить.

Я навострил уши.

– Смотря про что базар.

Жека забросил автомат за спину, вразвалку приблизился. Я демонстративно поиграл мобильником.

– Убери ты эту штуку. Мы тебя знаем. Комод тебя уважает, хоть ты и двух наших шлепнул.

– Они меня на гоп-стоп решили взять объяснил я.- Но стреляешь плохо – сиди дома.

– Ладно. – Жека махнул рукой.- Комод, когда узнал, сперва напрягся. А когда разобрался, что они на тебя залупнулись, только плюнул. Знать должны, с кем связываются. И тут ты Муштая от дерева спас. Муштай сказал, чтоб ни одна падла тебя не трогала.

– А одна все-таки тронула вставил я. Но Жека пропустил обидный намек мимо ушей. Не хотел он лезть на рожон. И не только потому, что Муштай запретил.

– Дак насчет Кошек, если ты не в курсе…

– Излагай разрешил я.

– Мы тут в одной лавке заторчали. В ней пойло еще осталось. Одни на «еже» дежурят, другие в лавке отдыхают. А там Кошка с котенком была. Котенок уже большенький. Мы их шуганули. А ночью появляется целая стая. Сколько их, черт знает. Только глаза светятся. И глаз этих до хрена и больше. Мы за волыны, вышли, кричим: брысь, короче! Колян шмалять хотел, но я ему не дал. Я-то в курсе… А потом, понимаешь, они вдруг как завоют все вместе. Такой звук, что аж волосы дыбом. Но воем-то меня не проймешь. А только почудилось, что выводят они какое-то слово. Будто поют по-дикому.

И не только мне почудилось, пацаны тоже врубились. А они все воют. И отчетливо так слышно: убирайся, убир-райся!

– Ты подожди перебил я- По-твоему, они разговаривать умеют? После пойла в лавке с воробьями беседовать не пробовал?