Эпицентр

— В восьмидесяти процентах случаев полной реабилитации так и не происходит. А в пяти процентах походит до суицида! Что мы видим? — в голосе недоросля прорезались занудные академические интонации — Человечество стремительно разделяется само в себе. В недрах биологического вида «хомо сапиенс» зарождается подвид «хомо сапиенс эктос». Недаром уроженцы дальних неблагоустроенных колоний и искусственных поселений уже называют себя «эктонами» и не питают сыновних чувств к планете-прародительнице. Каковой не всегда, кстати, является Земля… Здесь, по крайней мере, все понятно. Но и те, кто родился и вырос на Земле, а затем пережил пору созревания личности вне человеческой среды, в замкнутых и расово неоднородных сообществах Галактического Братства, как, например, вы, приобретают видовые признаки «эктонов». Попав же в естественную, казалось бы, среду обитания, они всегда испытывают необъяснимый дискомфорт. И очень часто им приходится наталкиваться на непонимание, а то и враждебность со стороны доминирующего социума. Представителям разных подвидов трудно сосуществовать. Что, к счастью, не всегда приводит к открытым конфликтам, но практически всегда — к внутренним, латентным. А выражается в психологическом разладе и влечет за собой самые неблагоприятные последствия. Те, кто может, покидают не принявшую их нейтрально-враждебную среду и возвращаются в Галактик). Те же, кто такой возможности лишен, находят другие способы самоизоляции. В том числе и суицид… Если бы удалось выявить все механизмы отторжения и научиться их подавлять, одновременно стимулируя процессы адаптации, разве это не послужило бы универсальным целям формирования пангалактической культуры?

— Ух ты! — неопределенно сказала Рашида.

— Хорошо ты поешь
ну спляши, хоть раз попробуй,
милая лягушка,

промолвил Кратов.

— Между прочим, ваше пристрастие к старинной восточной поэзии — тоже разновидность ментального эскапизма! — сообщил Торрент. — Отвратительное квакающее земноводное — это, разумеется, я?

— Естественно, — негромко проронила Рашида.

— Объясните мне, Торрент, — сказал Кратов. — Почему вы занялись социальными науками? А не эмбриомеханикой, скажем, или кулинарией?

— В известном смысле, вначале это была игра случая Л вот объясните вы мне, почему вы, человек, выросший в сугубо заземленной среде, среди песков и саксаулов, вдруг устремились к звездам?

— У нас в Оронго были очень ясные темные ночи, — сказал Кратов. — И еще:

Звезды в небесах
О, какие крупные!
О как высоко!

Мы с братом подолгу и часто глядели на эти звезды.

— И они казались вам далекими и недосягаемыми?

— Именно далекими и недосягаемыми.

— Я родился вне Земли, — сказал Торрент. — В замкнутом пространстве скучной планетарной базы «Гиппарх». Весь персонал которой состоял из двенадцати человек и не менялся долгие годы. Каждым утром я видел одни и те же лица, слышал одни и те же голоса, которые одинаковыми, стертыми от долгого употребления словами говорили об одном и том же. Изо дня в день, изо дня в день… Большое человечество казалось мне таким же далеким и недосягаемым, как ваши звезды.

— Ив один прекрасный день вы поняли, что это только кажется.

— И увидел выход из тупика, — кивнул Торрент, — за которым блистал долгожданный фантастический мир моей мечты…

— И немедленно им воспользовались.

— Именно так все и было.

— А потом, когда выяснилось, что этот мир не такой уж блистающий и желанный, было уже поздно.

— Ведь эго был уже мой мир… — Торрент вдруг замолчал и широко распахнул блеклые глазенки. — Вам не кажется, что мы чем-то похожи?

Рашида засмеялась и отвернулась.

— Известно ли вам такое имя — Стае Ертаулов? — спросил Кратов.

Торрент пренебрежительно оттопырил нижнюю губу: — Разумеется!

— Я хочу найти этого человека.

— Эго будет… непросто.

— То есть, невозможно?

— Я этого не говорил Невозможно найти человека, который давно умер. Хотя, в свете последних экспериментов доктора Ли, и это препятствие вскорости может оказаться вполне преодолимым… Ертаулов же, безусловно, жив. А значит, доступен и локализуем.

— Мне до сих пор не удалось его… гм… локализовать.

— Вы еще не до конца реадаптировались, — сказал Торрент высокомерно. Существуют информационные потоки, о которых вы не знаете. Существуют рычаги, приведя которые в движение, можно понудить любого человека обнаружить свое присутствие. Я найду вам Ертаулова. Он мне тоже интересен — как уникальный образчик самоизолировавшегося квазиэктона.

— А взамен вы попросите…