Эпицентр

– Полагаю, с момента инъекции прошло не больше двух-трёх минут, – заявил он после недолгой паузы. – Может, ещё и вытащим…

– Думаешь, это она сама? – спросил Георгий Иванович.

– Допускаю и такой вариант, – со вздохом отозвался Альберт Павлович. – Водился за ней такой грешок, могла за старое взяться. Правда, вены чистые, следов уколов нет. Или случайно ошиблась с дозой, или сделала это сознательно.

– Попытка суицида?

– Вполне возможно. Она с Ольгой за это время тесно сошлась, а тут такое… – заметил консультант, продолжая свои непонятные манипуляции. – Ну или её сочли слабым звеном, и мы имеем дело с покушением на убийство.

Георгий Иванович покачал головой.

– Засов задвинут изнутри. Окно тоже закрыто. В шкафу и под кроватью – никого.

– Это ещё ни о чём не говорит. Оператору ничего не стоило подчистить тут за собой, – заметил Альберт Павлович.

– Остались бы следы! – возразил Городец, вышел в прихожую и поднял засов, повертел его в руках, а затем плавно отступил обратно и негромко позвал: – Альберт…

Сначала я не сообразил, что именно насторожило капитана, потом только приметил сорванную пломбу, которой опечатала соседнюю комнату следственная группа. Убийца – если, конечно, Валя не вколола наркотик себе сама, – вполне мог укрыться там, застигнутый нами на месте преступления.

Ух! Аж морозом по коже продрало!

Альберт Павлович уловил напряжённые интонации, сразу оставил медсестру и в несколько быстрых шагов приблизился к двери. Ничего объяснять не пришлось, он вмиг просчитал все возможные варианты и указал мне на выход.

– Предупреди, – бесшумно выдохнул консультант, и слово это удалось разобрать лишь по движению губ.

Городец ткнул пальцем вниз. Я молча кивнул, выскользнул в коридор и огляделся, но сходу не сумел сообразить, куда именно ушли старший агент и комендант, поэтому чуть ли не кубарем скатился по лестнице чёрного хода, намереваясь позвать бойцов комендатуры. Только там вспомнил, что дверь должна быть заперта, но толкнул, её и – распахнулась.

Я выскочил к удивлённым мотоциклистам, а сказать уже ничего не успел: наверху – грохнуло! Запрокинул голову, и тут же окно Ольгиной комнатушки лопнуло, прыснуло наружу водопадом осколков! Едва успел прикрыть голову руками, точнее – почти успел: щёку обожгло, потекла кровь. Вот и не рванул вслед за кинувшимися в дом бойцами мотоциклетной команды, замешкался, прижав к порезу носовой платок, потому-то и оказался единственным свидетелем нового, куда более мощного взрыва.

Сначала донёсся резкий выплеск сверхсилы, затем хлопнуло, и вырвалось из окна пламя, следом вылетел и рухнул на землю кто-то в форме. Удар сопровождался явственным хрустом костей, и я сбросил оторопь, кинулся оказать первую помощь, а наткнулся на вскинутый пистолет.

Чёрный зрачок дула уставился в переносицу, и в голове мелькнуло тоскливое «ну вот и всё», но выстрела не прозвучало. Олег Друза ломано-резким движением поднялся сперва на одно колено, а потом и выпрямился, сипло втянул в себя воздух и скомандовал:

– Заводи!

Я попятился к мотоциклу, он двинулся следом, не отставая ни на шаг, – весь перекошенный на правый бок, с обвисшей словно плеть рукой и закушенной от боли губой.

– Быстро!

И я не стал тянуть, пусть и до ужаса боялся получить пулю в затылок, но развернулся и оседлал мотоцикл, а дознаватель повалился в люльку, страдальчески сморщился и потребовал:

– Гони!

Мог я обратиться к сверхсиле? Ещё как! Мне даже по силам было лишить кинетической энергии пулю, вот только нельзя нейтрализовать то, чего ещё нет, а когда появится – уже не успею: ствол прижат к правому боку, направлен чуть вверх. Одно движение пальца, и кусок свинца прошьёт и лёгкое, и сердце.

Ногой я толкнул вниз педаль пускового устройства, и движок завёлся с первой попытки, мы покатили по задворкам, напрямик через квартал под удаляющиеся крики «пожар! пожар!». Тогда последовала новая команда:

– Быстрее! – И сразу по нервам резануло: – Нагонят – первая пуля тебе!

И я ускорился, не рискнул медлить, побоялся нарваться на выстрел. А кто бы на моём месте не побоялся? Защититься не смогу – факт.

Атаковать первым самому? Хорошо бы! Но как? Долбануть молнией? Не вариант. Даже если пробью защиту, палец и конвульсивно дёрнуться может. Да и пробью ли?

А рисковать – страшно, второго шанса не будет. Этот гад настороже, точно среагирует, а скорее, и предупредит.

Чем там у них закончилось наверху? Неужели он всех положил?

Один?!

Я втягивал в себя сверхсилу, копил её и колебался, а затем послышался лёгкий хруст, вывернутое плечо Друзы встало на место, и он сипло выдохнул, осторожно повертел правой рукой; левая даже не дрогнула, разве что ствол чуть сильнее надавил на ребро.

– Поворачивай! – распорядился дознаватель, когда пришло время выезжать со дворов на дорогу. – На лётное поле гони! И не трясись ты так, довезёшь – отпущу!

Я сглотнул и прибавил газу. Хотелось верить, что наградой и в самом деле не станет выстрел в упор, очень-очень хотелось, до слёз практически.

Ну вот зачем ему меня убивать? Ни к чему ведь, так?