Эпицентр

Директор велел выезжать с рассветом. Но я твердо сказал, что рано. И стоял на своем часов до девяти утра. Члены экспедиции бродили вдоль машин, курили и ворчали.

Директор наконец не выдержал.

— Сергей Николаевич! Чего стоим, кого ждем? Что за чудачества?!

Увиливать не имело смысла.

— Комодовская группа выехала час назад. Мы их пропустим вперед часа на три и тогда тоже тронемся.

— Это откуда же тебе известно, когда они выехали?

— Петр Палыч, я вас когда-нибудь подводил?

— Нет, но…

— Вот и поверьте на слово. Не пожалеете. Директор с крайне недовольным видом оставил меня в

покое.

Честно признаться, я тогда еще ни в чем не был уверен. Я шарил своим «шестым чувством» в потемках, пока не наткнулся на нечто. Сперва я не понял, на что. Потом ощущение стало более отчетливым, приобрело характерный оттенок. Я нащупал Ездока, и Ездок этот, я был почти уверен, не кто иной, как Конь. Мы давно и хорошо знали друг друга, должно быть поэтому я учуял его на таком расстоянии — едва уловимую знакомую вибрацию, в которую вцепился изо всех сил, чтобы не потерять. И я ее не потерял. Наоборот, она окрепла, и я смог улавливать ее оттенки. По ним я определил, что Конь отправился в путь. С кем и куда — сомневаться не приходилось.

И потом, на трассе, я старался чересчур не сокращать расстояние, но и не отдаляться настолько, чтобы потерять Коня. Я понятия не имел, сколько с ним людей и на чем они едут. Я вообще не знал ничего о шедшей впереди группе. Но «маячок» Коня мерцал у меня в мозгу. И это было пусть небольшое, но реальное преимущество.

Наконец я решил, что и нам пора отправляться. Конечно, придется опасаться засад и всяческих каверз. Но я полагал, что это не так плохо, как нападение с тыла.

Директор пробубнил что-то напутственное, чтоб осторожней и вообще. Больше всего его беспокоила опередившая нас группа.

— Может, догнать их да ввалить ракетами, — предложил Володя Исаев.

Директор ругнулся.

— А они, по-твоему, с рогатками отправились?! Начнете друг другу вваливать — никто не доедет. Лучше без драк, если получится. Ни к чему нам драки.

— Но и непредсказуемые конкуренты — тоже, — вставила Лариса. Ее спутники, как обычно, помалкивали.

— Без драк, думаю, не выйдет, — сказал я. — Не та ситуация.

— И что же прикажете делать? — осведомился Директор. — Может, отложим экспедицию?

— Есть другие дороги, — сказал Володя, поигрывая автоматом — Не обязательно по трассе.

— Есть, — согласился я. — Но по окольным грунтовкам мы дня на два позже доберемся. Драка может случиться прямо на месте. А что там, на месте…

— И что ты предлагаешь? — перебил предводитель нашей «армии».

— Пусть они себе едут. Мы будем держаться на определенном расстоянии.

— Как-то все это неопределенно, — поморщился Директор. — Необходим план действий.

План для Директора — святое. Без плана он вообще не привык, еще с заводских времен.

— Дорога длинная, — сказал я. — Много не напланируешь. Посмотрим, как пойдет. У них неплохой проводник. Но это еще не гарантия. Там видно будет.

— Терпеть не могу такого подхода! — Директор сердито сплюнул. — Потому что он называется авантюризм.

— Я, Петр Палыч, всегда так. И, как видите, жив-здоров. Чего и остальным желаю. Вы меня специально в проводники наняли. Вот и послушайте, что проводник говорит. На дороге всяких неожиданностей, уж поверьте, выше крыши. Вот пусть наших конкурентов первых эти неожиданности и поджидают. А мы следом, с учетом их опыта.

— Слушай, — сощурился Директор. — Откуда ты вообще знаешь, что они уже в пути? По рации никто тебе не докладывал, никуда ты не отлучался.

Я сделал вид, что не слышал его слов… Единственное, на чем я не смог настоять, так это чтоб ехать впереди колонны.

— Нет уж! — отрезал Директор. — Бойцы для того вам и дадены, чтоб в случае чего удар на себя принять.

— Я лучше знаю, как его принять, — сказал я. — И отразить заодно.

— Наши тоже не лыком шиты. Твое дело — научников оберегать, — подытожил Директор. — Все, по коням.

…Мое самозваное руководство окончательно утвердилось часа через три после того, как мы, покинув город, покатили по разбитой трассе. Справа сквозь заросли замелькали какие-то развалины, похожие на остатки промышленных корпусов. Не знаю, что там было раньше, но сейчас это было пустынное, заброшенное место. И вдруг я почувствовал… Я даже сперва не понял, что это такое. Тошнотворная, бессмысленная злоба вперемешку с животным страхом. Причем страха было больше, чем злобы. Я не умел читать мысли, лишь улавливал их оттенки. И сейчас эти оттенки были непроглядными. И опасными. Я не понимал, что за опасность кроется за ними. В наших бронемашинах до нас не так-то просто добраться. Но опасность существовала, вполне реальная, несмотря на нашу броню. И еще я понял: опасность исходит от одного человека.

Я вызвал по рации Исаева и приказал ему тормозить. Корма транспортера тут же надвинулась на меня. Я тоже остановил машину.

— Первый, я второй! — взывала рация. — Что случилось? Не вижу цели. Дайте наводку.

— Погоди, — отозвался я. — И помолчи. Никому не высовываться!