Эпицентр

Под потолком, сиротливо свесив тросы с крюками, торчала кран-балка. Многие постаменты пустовали. Станки и агрегаты еще задолго до Чумы демонтировали и увезли на металлолом. Некоторые машины стояли с развороченным нутром — из них «добывали» ценные металлы. С этого разгрома, надо полагать, как и везде, кормилось не только начальство, кое-что перепадало и работягам. Чтоб не бузили и не перемерли с голоду. Большинству жителей Индустриального уехать было просто некуда. У стены я заметил несколько составленных в ряд открытых бомбовых корпусов, их так и не успели заправить содержимым.

Один особо громадный агрегат в стиле ретро привлек мое внимание. Я не удержался, остановился и принялся искать маркировку. Вскоре я обнаружил латунную табличку под слоем наросшей жирной грязи. Интересная оказалась табличка. Она возвещала, что устройство изготовлено на Уральском заводе братьев таких-то в… 1898 году. Выходит, больше ста лет проработала машина. А на металлолом ее не свезли (хоть металла в ней было, наверно, тонн пятнадцать) потому, что просто своротить и транспортировать этого динозавра оказалось не по силам.

В другом месте свет фонаря выхватил на полу обширную засохшую белесую лужу. Ольга насторожилась. Я сперва тоже притормозил, опасаясь, что это какая-то очередная, не известная мне пакость Зоны. Но, присмотревшись, расслабился. Один мой приятель рассказывал, что на таких заводах, эвакуированных в наши края еще в Отечественную и заработавших прямо с колес под открытым небом, технологии, так сказать, законсервировались. Например, из тех самых баков разжиженную взрывчатку бабы-работяги черпали… ведрами, закрепленными на длинных палках, и таскали к бомбовым корпусам. Начиняли их, как вафлю мороженым, как бы ложкой. Ну должно быть, какая-то баба споткнулась и разлила содержимое своего ведра. Взрывчатка быстро засохла, а отскабливать ее от пола никто не решился. Не тесто все же. Так окаменевшая лужа и осталась. Я решительно переступил через нее. За мной последовали Ольга с Профессором.

Я воочию убедился, где и как ковалось боевое могущество страны. Хорошо, хоть большой войны не случилось. А на малых, где я побывал, если половина старых боеприпасов вообще не взрывалась, может, оно и к лучшему. При том, как действовали наши артиллеристы и бомбометатели, меньше мирного населения погибло.

Спотыкаясь о какие-то железяки и куски вывороченного бетона, мы пересекли цех. Ольга уверенно повела нас к переплетению металлических лестниц. Одна уходила в люк в полу. Я сразу догадался, что нам туда. Но не обрадовался. Не нравились мне такие темные дыры. В Зоне они почти всегда таили сюрпризы. Но Кошки передали мне успокоительный сигнал. Я обернулся, повел фонарем из стороны в сторону. Свет по всему цеху отразился желтыми и зелеными звездами в десятках кошачьих глаз. Наши союзнички следовали за нами неотступно. И это обнадеживало.

Мы еще дважды спускались с уровня на уровень, углубляясь под землю. Вместо сухих и довольно просторных тоннелей с переплетением труб и кабелей по стенам начались какие-то норы, в которых по колено хлюпала вонючая жижа. Я ощущал чье-то присутствие, довольно опасное, но не мог разобрать чье. Какие-то животные, не понять какие, возможно, почувствовали наше приближение. Но Кошки успокаивали и толкали вперед.

Очередной изгиб коридора привел в просторное помещение, напоминавшее бойлерную. Посередине возвышался огромный, проржавевший распределитель, своими вентилями и рычагами напоминавший робота из старых комиксов. От потолка и стен к нему тянулись толстенные трубы. У его подножия я уловил какое-то шевеление и посветил фонарем. Пол здесь оказался сухим. И на нем расположилось несколько здоровенных, с изрядную псину, тварей, голых, без шерсти, с розовой сморщенной кожей. Повсюду лениво извивались длинные, голые, кольчатые хвосты. Профессор охнул. Меня передернуло. Среди крупных особей копошилась мелюзга. Мы явно набрели на гнездо.

Твари при нашем появлении зашевелились, вздернули уродливые острые морды и уставились на незваных гостей красноватыми бусинами глаз. Разбегаться они не думали. Но и нападать не спешили.

— Это крысы? — шепотом спросила Ольга.

Я пожал плечами, хоть вряд ли она могла увидеть мой жест.

— Думаю, да, — тоже шепотом сказал Профессор. — Обратите внимание на морды и очертания тел.

Я обратил, но особого сходства с нормальными крысами не нашел. По-моему, голые твари больше смахивали на тощих свиней. Две-три поднялись с пола и, широко разевая пасти с гигантскими, отливающими влажной желтизной резцами (все-таки крысы), неторопливо направились к нам. Временами они издавали громкий скрежещущий визг, отнюдь не дружелюбный. Я вскинул автомат.