Непонятно, разочаровалась я или нет. С другой стороны, "мой Гошик" - тоже не венец оригинальности.
И лишь позже, в гостях у самого старшего Мелёшина, когда мы с Мэлом забрались в заросли ежевики, и, наклоняя веточки, снимали губами спелые гроздья, я поняла, почему он ассоциировал меня с этой ягодой. От обилия чувств собралась расплакаться, но Мэл утешил. Но это уже другая история.
***
Доверие, доставшееся потом и кровью, нужно бережно хранить.
Отголоски ураганного утра еще гуляют в голове Эвы, когда она притягивает Мэла за галстук - в короткой маечке, обнажившей полоску живота, растрепанная и босая. Поднимается на цыпочки и целует.
Мэл не против пообжиматься, но...
- Эвочка, я опаздываю, - просит умоляюще.
- Хорошо. Иди, - разрешает она с монаршим величием. Настоящая королева.
Мэл ухмыляется. Определенно, Эва пребывает в счастливом неведении относительно того, кто из них двоих повелитель, а кто - верноподданный. И он не собирается развенчивать наивное заблуждение. Но королева может быть только одна, и у неё есть привилегии, недозволенные прочим представительницам слабого пола.
Мэл не признавал самоуверенных баб. Категорически. Он привык быть хозяином положения и на дух не переносил, когда ему навязывали чужое мнение или пытались диктовать условия. Поэтому Мэл испытывал глухое раздражение, сталкиваясь с Ильмирой. Но это позже. А поначалу дочка дипломата заинтересовала - отчасти как азартный игрок, соревнующийся на равных, и отчасти как красивая женщина. Во втором случае интерес свелся к изучению узкобедрой спортивной фигуры, стройных ног с развитыми икрами, жгучей брюнетистости и... на этом скончался. Мэл почуял нюхом - его подавляют. Им пытаются управлять.
Хватило участия в паре гонок и нескольких встреч на приемах, чтобы понять: Ильмира стремилась к лидерству любыми путями и уступала разве что в виде исключения, преследуя определенную цель. Она навешивала ценники на окружающий мир, живя по принципу: "всё продается и покупается". Самодостаточна: сильна, уверенна, упорна, смела. Умна, в конце концов, и не скрывала интеллектуального превосходства.
Не то чтобы Мэл примерял к себе возможность отношений с южанкой. Открытия об её характере промелькнули в голове и вытиснулись прочими, более важными проблемами. Мэл завоевал своё, а другие могут идти лесом.
"Своё" - это Эвка, которая, смущаясь, заливается краской румянца. И с жадным любопытством слушает истории из библиотеки деда. И смотрит с восхищением и гордостью. Безгранично доверяет, но ревнует к каждому столбу. Податлива как пластилин и тверда как эбен. Соглашается: "Конечно, милый, как скажешь" и упрямится - бульдозером не сдвинешь. Или льнет, дрожа от страха в парке иллюзий. Шипит рассерженно и ластится, одаривая отражением полной луны в глазах.
Он стер номер Ильмиры и свел контакты к минимуму. На приемах обменивался общими фразами, не более. Гостья столицы провоцирует вызывающим платьем? Эка невидаль. Попялился как на редкий экспонат и пошел наматывать круги по залу под ручку с Эвой.
Поэтому Мэл удивился, обернувшись у "Турбы" на голос:
- Здравствуйте, Егор.
Красива, элегантна, гибка. В шляпе и с сумочкой на плече. Достойна быть первой леди государства. Поодаль - машина с дипломатическими номерами и личным шофером.
- Какими судьбами? Неужто чистая случайность? - поинтересовался вежливо Мэл.
Ильмира фыркнула.
- Конечно же, нет. Я ждала вас.
- Прошу извинить. Мне некогда, - он взялся за ручку дверцы.
- Давайте поговорим. Это не займет много времени. Не бойтесь, не съем я вас, - рассмеялась она.
- Получилось бы то еще зрелище. О чем речь?
- Вы обычно беседуете с дамами, дыша выхлопами в столичном бедламе? - помахала она рукой в перчатке, отгоняя от лица невидимые запахи. - Пригласите меня в кафе, - показала пальцем на противоположную сторону улицы.
Мэла охватило знакомое чувство раздражения.
- Ладно. Но недолго.
Он не стал подставлять локоть, чтобы помочь перейти дорогу. Ильмира поспевала, стуча тонкими каблуками. Не семенила и не шагала как великан, а шла ровно и с достоинством, придерживая шляпу. Мэл по-джентльменски открыл дверь в заведение, пропуская даму вперед, к столику у окна. Официант помог ей сесть, а Мэл, утомлённый суетой законченного рабочего дня, плюхнулся на соседний стул.
- Не потребуется, - отозвал официанта, заметив, что Ильмира собирается сделать заказ.
Она не воспрепятствовала. Поставила локти на стол и положила подбородок на ладони, разглядывая спутника. Мэл уставился в окно. Здание напротив - контора компании, в которой он работал. На предпоследнем этаже. Интересно, пятое или шестое окно от угла? Никогда не задумывался.
- Я хочу вас, Егор. На одну ночь, не более. Кто выдохнется первым, тот проиграл. Ставка - желание.
Мэл даже моргать перестал и брови поднял. От изумления. И с минуту осмысливал услышанное.
- То есть вы... рассматриваете это как состязание? - спросил, некстати охрипнув.