ЭпидОтряд

— Сначала пытались использовать… — Фидус показал на рельс. При внимательном взгляде стало ясно, что на участке длиной метра три ржавчина содрана и обнажился тусклый металл.

— Но видимо что-то не получилось, — задумчиво протянул Крип, глядя для разнообразия вверх, словно пытался найти разгадку там. — Тогда потащили ручной тягой, иногда роняя.

— Что ж, похоже, мы знаем, как еретики проникали в дом, — подумал вслух Священник, потирая горло.

— Они в него не проникали, — сказал Фидус и, опомнившись, добавил в голос больше исполнительной почтительности, как подобает рядовому послушнику. — Чтобы так расписать этажи нужно трудиться месяцами. Так что еретики в доме жили, а прочим обитателям видимо отводили глаза. Но всякие непотребные вещи им доставляли, похоже, этим путем, да. Потому мы и люк открыли достаточно легко.

— Ну, пошли дальше, — сказала Берта.

И все пошли, молча, подтянувшись, стараясь меньше шуметь и очень внимательно прислушиваться. Ольга уставилась на баллон плаксового огнемета, маячивший впереди и, чтобы как-то сконцентрироваться, начала представлять в уме, как должно менять боезапас, действие за действием. Сначала с полной заменой, затем упрощенный вариант, когда нет времени, с перекидыванием шланга на запасной баллон.

Шаг-шаг. И еще немного.

Тоннель начал ощутимо расширяться, потолок задрался метров до пяти, а потом и еще выше. Время от времени по бокам попадались ответвления, окаймленные старыми косяками в бурой ржавчине. Все они были старательно завалены, так что камни со щебенкой образовывали длинные "языки", выползающие из пустых дверей.

— Подрывали, — уверенно сообщил Крип, осмотрев несколько таких завалов.

— Вестимо, — согласился монах. Он ступал уже не так легко как прежде, судя по всему, тяжелая химическая пушка утомила даже квадратного и сильного дядьку.

— Привал, — снова приказала Берта.

Плакса опять выступил как вестник нового. Он послюнявил палец и поднял его над головой, затем покрутил головой, закрыв глаза и подставляя лицо неощутимым потокам воздуха.

— Сквозняк. Впереди вода, — сказал он. — Соль.

— Интересно, — пробормотал Священник. — Выход к морю?..

— Нет, — покачала головой Берта. — Слишком далеко. Скорее выход к каким-то глубоким пещерам, что сообщаются с океаном. Или даже…

Она не закончила, а уточнять никто не стал. Ольга загрустила, ей стало самую малость интересно, что это может быть, если не пещера, но спрашивать напрямую было как-то… страшновато. А вдруг здесь это положено знать всем? Да и черт с ним, по большому счету, все равно придется увидеть.

— Едим, — приказала Берта. — Плюс две минуты к привалу на перекус. И всем заткнуться.

Красноречивый взгляд в сторону Святого Человека наглядно показал, в чью сторону направлен приказ.

Все торопливо загрузились походным концентратом — уже знакомыми Ольге кубиками, похожими на прессованный сахар со вкусом глюкозных таблеток. Догрызая твердую массу, девушка обратила внимание, что вроде и в самом деле потянуло ветерком, холодным и сырым. Едва заметно, но все же… Некое разнообразие одновременно интриговало и тревожило.

Время истекло, все потопали дальше. Группа была вымотана, только сервитор продолжал отмерять шаги с ритмичностью робота. Ольге захотелось спросить, осознает ли что-нибудь механический человек, остались ли у него крохи памяти, хоть какие-то эмоции. Это Люкт, частично превращенный в машину или все же машина, которая по традиции называется человеческим именем?

Еще один вопрос, который она отложила до лучших времен. Жаль, нет рядом шестеренки Дженнифер, чтобы спросить у нее.

Сладкий паек немного подкрепил силы. Едва заметный сквознячок превратился уже во вполне ощутимый ветерок, приятно охлаждающий мокрые от пота лица. Все приободрились и одновременно насторожились, предчувствуя конец пути. Даже Ольге показалось, что баллон стал чуть легче, хотя скорее это подействовал сахар в крови.

— Не нравится мне это все, — пробормотал Савларец едва слышно, чтобы не услышала Берта. Голос каторжника скрипел как мокрая бетонная крошка под сапогами, звучал как похоронный шепот. — Кончимся мы тут все…

Шаги, бесконечные, нескончаемые шаги… Разбродная поступь маленького отряда понемногу сводилась к единому ритму, как у марширующих солдат.

— Свет, — внезапно сказал кто-то у Ольги за спиной, так что девушка от неожиданности присела, даже не успев испугаться.

Мгновением спустя она поняла, что это говорит сервитор Фидуса. Не живой и не мертвый слуга впервые подал голос, который звучал почти как у нормального человека. Солидный бас, довольно приятный, но слишком ровный, без ноток эмоций.

— Стоим! — приказала Берта и вполоборота спросила у Крипа. — Что болтает твоя консерва?

Фидус поморщился от такого оскорбления без малого члена семьи, но вслух произнес:

— У него усиленная оптика. Он видит впереди свет.

— Ясно.

Берта пересчитала запас химических свечей и подняла кулак над головой. Все вооруженные молча загремели оружием, проверяя готовность. Ольга втянула голову в плечи, снова переживая острое — и уже привычное — желание стать очень-очень маленькой.