Эпидемия

— Выходите, быстро! — скомандовал куратор.

Из кабинки появился Гарин с пистолетом в руках.

— Положи машинку на пол, — сказал Валерий Алексеевич. — Мне так будет спокойнее.

Гарин медленно нагнулся и положил оружие на пол.

— Теперь вставай. Так. Толкни его ногой.

Гарин толкнул.

Валерий Алексеевич поднял пистолет и спрятал в карман.

— Ты не один? Кто с тобой? — спросил он и показал на бечевку, привязанную к ремню.

Гарин пожал плечами, затем постучал в дверь соседней кабинки.

— Выходи.

Щелкнул шпингалет, дверь открылась, и показалась девушка: бледная, с дрожащими губами, насмерть перепуганная перестрелкой.

— Ага, — сказал куратор. — Теперь я вижу, кто из вас Гарин. Андрей Дмитриевич.

— Нетрудно догадаться, — вставил Гарин. — А вы кто?

— Нет времени объяснять, — ответил Валерий Алексеевич. — Где документы?

Гарин показал рюкзак.

— Все здесь.

— Отлично. Сейчас мы вместе выйдем на улицу, сядем в машину, и я отвезу вас в безопасное место. Вы отдадите бумаги человеку, который немножко в этом деле разбирается… И на этом все закончится. Останется позади. От вас потребуется только одно — забыть, что случилось, и спокойно жить дальше.

Гарин и девушка молчали. Куратор посмотрел на часы. Время поджимало. С минуты на минуту здесь могли оказаться другие группы, участвующие в охоте.

— Хорошо… — сказал он. — Предлагаю другой вариант. Я просто забираю у вас документы и ухожу. Выбирайте, — он выразительно покачал пистолетом и протянул руку за рюкзаком.

Гарин с девушкой посмотрели друг на друга. Судя по их лицам, второй вариант представлялся менее предпочтительным.

Гарин расправил лямки и повесил рюкзак за спину. Он твердо решил, что не отдаст документы, пока не получит убедительных гарантий безопасности — для себя и Алены. Ну, а если мужчина в маске попробует их отобрать… Тогда ему придется убить Гарина.

Но интуиция подсказывала, что этот человек не собирается их убивать; в противном случае он мог бы сделать это раньше.

— Мы идем с вами, — сказал Гарин. Человек в маске кивнул и вышел в коридор.

Гарин — следом. Ну, а Алене просто некуда было деваться: длина бечевки составляла четыре метра.

Они прошли по коридору и ступили на лестницу.

— И вот еще что, — обернувшись, сказал мужчина. — У кого из вас мобильный? Отключите его, если не хотите, чтобы на хвосте постоянно кто-то висел.

Гарин покраснел. Ему стало стыдно. Ну как же так? Ведь он прекрасно знал о технических особенностях мобильной связи; поиск трубки ведется в автоматическом режиме; база всегда точно знает, где находится абонент, независимо от того, разговаривает он или нет. Черт! Их нашли по мобильному Алены! Как глупо! Как бездарно! Всего-то нужно было отключить этот дурацкий телефон!

Алена достала висевший на поясе сотовый.

— Странно, — сказала она. — Но он и так не работает.

— Что значит «не работает»? — насторожился куратор.

— Смотрите. Он пишет «поиск сети». Мужчина в маске ненадолго задумался.

— Возможно, что-то с базовой станцией… А может… — он помолчал. — Вы все равно лучше отключите.

— Конечно, — заверил его Гарин и, сделав страшные глаза, посмотрел на Алену.

Девушка вздохнула — с оттенком легкого сожаления.

— Отключаю, — сказала она и нажала на кнопку.

У главного выхода (который теперь, впрочем, правильнее было бы называть входом, потому что людей пропускали только в одну сторону) Валерий Алексеевич нашел офицера, ответственного за карантин.

Он отвел его в сторону и показал удостоверение.

— Капитан! — сказал он тоном, не терпящим возражений. — Возьмите двух бойцов и помогите мне сопроводить этих людей до машины.

Офицер посмотрел на куратора, потом — на Гарина с Аленой.

— Я получил приказ никого не выпускать из здания вокзала.

— Из всякого приказа существуют исключения. Это дело государственной важности.

— Очень сожалею… — оправдывался капитан.

Куратор перебил его.

Назовите свою фамилию и фамилию вашего непосредственного начальника. Я буду вынужден доложить руководству об оказанном мне противодействии. У меня, как вы понимаете, тоже приказ. И, смею вас уверить, не менее важный.

Капитан помедлил. Связываться со спецслужбами — себе дороже; из-за этой приставки «спец». У них все немного не так, как у нормальных людей.

Офицер махнул солдатам, стоявшим на входе с оружием в руках.

— Это — арестованные? — спросил он куратора, показывая на странную парочку, связанную веревкой.

— Никак нет, — отвечал Валерий Алексеевич. — Это — важные свидетели. Мне поручено обеспечивать их безопасность.

— Понял, — капитан кивнул и достал из кобуры пистолет. — За мной! — скомандовал он бойцам и направился к выходу.

Куратор подтолкнул Гарина и Алену вперед.

— Идите за ними, не бойтесь. Все будет хорошо.

В этом он ошибался..

Кашинцев тревожно озирался по сторонам. Цепь солдат замерла в двадцати метрах от него; выдавливать толпу больше не было необходимости. Кто-то уже успел скрыться в метро, остальные вошли в здание вокзала. Площадь опустела, и самым заметным объектом на ней оказался Кашинцев — худой, почти двухметровый дядя с рыжей бородой, в грубом толстом свитере и затасканных джинсах.