Эпидемия

Он не знал, что ждет его там, внизу? Голый бетонный пол? Острые углы каталки? Времени на раздумья не было, да и выбор представлялся крайне небогатым: сломать шею или получить пулю. Но пули он почему-то боялся больше.

К счастью, он упал прямо на тюки с бельем. Однако счастливое спасение никоим образом не решало основную проблему: его по-прежнему хотели убить, вот только он не мог сообразить, кому и зачем это потребовалось?

Дверь, ведущая в подземный переход, была открыта. Запыленные люминесцентные лампы под низким потолком лили на бетонный пол мутные пятна желтого света. Гарин на мгновение застыл. С улицы послышались два глухих толчка, раздавшихся друг за другом: его преследователи спрыгнули за ним.

Гарин выскочил в коридор. Направо подземная галерея продолжалась метров на пять, упиралась в стену и поворачивала влево. Затем она становилась прямая, как стрела, на добрых тридцать метров, до следующего поворота. Налево она вела к лестнице, по которой можно было вернуться в корпус, и была совсем короткой.

Справа, в углу, Гарин увидел выключатели. Едва ли эти ребята знали, где они находятся. Это был его шанс, быть может, последний, и надо было его использовать. Гарин повернул направо.

За спиной, в комнатке, где хранилось грязное белье, раздался шум. Первый из преследователей был уже там. Гарин услышал быстрые шаги. Он протянул руку к выключателям и стал их лихорадочно поворачивать, один за другим, отчаянно боясь, что не успеет.

Лампы по всей длинной галерее стали гаснуть. Черный, непроглядный мрак, казалось, сочился из стен и пожирал свет. Оставалось всего четыре рубильника, но и шаги были все ближе…

Гарин вытянул обе руки и, срывая ногти, выключил последние светильники. В подземелье воцарилась темнота — плотная и первозданная, как в угольной шахте. Ее разбавлял только серый треугольничек, пугливо вытекавший из распахнутой двери каморки.

На это надо было решиться. Иначе нельзя… Он должен был это сделать. Гарин собрался с духом и ринулся вперед. Он прыгнул и в падении захлопнул дверь — прямо под носом у первого стрелка, успев отметить, что его ботинки рыжие.

Тотчас же, почти без паузы, дважды раздалось сухое лязганье затвора и треск фанеры. Пули прошли у него над головой и ударились в стену; Гарин услышал тихий шорох осыпающейся штукатурки.

Через секунду дверь от мощного удара ногой распахнулась, и опять появился предательский серый треугольничек, высвечивавший коридор на всю ширину, до самой стены. Он являлся тем рубежом, миновать который незамеченным было невозможно. Но теперь у Гарина было преимущество: его преследователи не знали, где он находится — справа или слева?

Гарин прижался на полу к стене и замер.

— Черт!! Ты видишь хоть что-нибудь?

— А ты?

— Я же не кот!

— А я кот?

— Где он?

— Хороший вопрос.

— Гарин!

— Попробуй повежливее, тогда обязательно отзовется.

Двое мужчин стояли в дверном проеме, заслоняя широкими фигурами и без того неважное освещение.

— Тихо! Шорох! Там, справа!

— Нет, слева!

Гарин молчал.

Эти двое болтали без умолку нарочно, чтобы заставить его выдать себя. Если бы одному из них и почудился шорох, он бы выстрелил на звук, не задумываясь.

Поняв, что номер не прошел, они решили действовать по-другому.

— Свет только что был. Где-то здесь выключатели. Надо их найти. У тебя есть зажигалка?

— Я же бросил курить, зачем мне зажигалка?

— А я и не начинал. Хорошо. Попытаемся на ощупь. Я — направо, ты — налево.

Они одновременно шагнули в темноту, нащупали стену и медленно двинулись вдоль нее, каждый в свою сторону.

— Должно быть где-то неподалеку, на уровне груди…

«Сколько у меня времени? — подумал Гарин. — Минута? Полминуты? Десять секунд? Пять?»

Тихие шаги, шаркавшие по бетону, осторожно приближались к нему.

Времени опять не оставалось. Ни на что.

«Боже, неужели этот кошмар происходит со мной? Неужели я не сплю?» Хотелось ущипнуть себя и проснуться, но он боялся даже пошевелиться. Любой звук мог его выдать.

Мужчина, пошедший вправо, нащупал коробку выключателя.

— О-о-о! Нашел!

Он щелкнул рычажком, и где-то вдалеке, в самом конце галереи, замелькали бледные сполохи.

— Смотри! Вроде, там тень! — теперь его голос звучал собранно и напряженно.

Он продолжал щелкать выключателями, и напарник, оставив поиски, бросился к нему.

— Где?

Лампы дневного света брали разбег, необходимый для работы. Постепенно вся галерея озарилась их неровными и бледными отблесками.

Мужчины огляделись.

— Куда он мог деться? Налево — вряд ли. Может, решил вернуться?

— Он побежал туда, это точно.

Они еще раз переглянулись и разом бросились по длинной галерее, на которую показывал мужчина в рыжих ботинках.

В противоположной стороне, в десяти метрах от них, за выступом стены стоял Гарин. Ботинки он держал в руках. Бетонный пол неприятно холодил ступни. Он хотел перевести дыхание — и не мог.

Едва ли он бы вспомнил, как ему пришла в голову эта спасительная мысль — снять ботинки и прокрасться за выступ стены. Да и вряд ли это было мыслью — скорее, неким требовательным наитием, которому он не мог не подчиниться.