Эпидемия

– Представьте, Гарин звонит жене и просит ее о помощи. Он может догадываться о том, что телефон прослушивается, и сказать что-нибудь вроде: «Солнышко, принеси мне деньги… или патроны… туда, где мы с тобой познакомились. Ладно?» Вот и сиди гадай, где они познакомились: то ли в музее, то ли в дельфинарии. Стало быть…

– За домом надо следить!

– Правильно! Если мои выкладки верны, то рядом с домом обязательно будет наружное наблюдение. У нас в машине есть рация, у них – наверняка тоже. Волну я знаю, настроиться не составит особого труда. Будем следить за теми, кто охотится за Гариным, и таким образом выясним, где он находится.

– Ловко!

Куратор снисходительно улыбнулся.

– Бритва Оккама.

– Что?

– Был такой средневековый христианский философ, Вильгельм Оккамский. Так вот он однажды изрек: «Не умножай сущностей без необходимости». Проще говоря, не делай с большим то, что можно сделать с меньшим.

Кашинцев посмотрел на Валерия Алексеевича со смешанным чувством удивления и восхищения.

– Здорово! Вы читали труды Вильгельма Оккамского?

– Нет. Так любит говорить один человек. А я ему доверяю, хотя… Он сам учил меня: «В Организации никому доверять нельзя».

– А он, случайно, не сможет нам помочь?

Куратор сразу замкнулся. Лицо его стало серьезным, лоб перечеркнула глубокая складка.

– Нет. Я не должен его подставлять.

– Ну ладно. И куда вы будете звонить?

– В справочную службу. Не «09», конечно. В другую справочную.

Валерий Алексеевич достал телефонную карточку, вставил ее в прорезь считывающего устройства и набрал номер, аккуратно прикрывая цифры рукой. Он сделал это машинально, даже не задумываясь, – привычка.

– Золото-32, – назвал он дежурный пароль. – Будьте любезны, мне нужно узнать адрес по номеру абонента. Да. И заодно посмотрите, кто там прописан.

Куратор назвал номер и некоторое время ждал. Затем он сказал спасибо и повесил трубку.

– Ну что? – Кашинцев дрожал от нетерпения.

Что-то мальчишеское, все еще живущее в его душе, замирало от ощущения причастности к некой тайне. То же самое он испытывал, когда смотрел фильмы про шпионов.

– Он женат! – торжествующе сказал куратор. – Мы на верном пути. Поехали!

Кашинцев взял его за рукав.

– Только я сначала куплю мороженое, ладно?

– Куда? – спросил недовольный шофер.

Видимо, ему не очень-то нравилось кружить по тушинским дворам.

– Остановите здесь, – распорядился куратор. – Так. Хорошо. Теперь поставьте машину на стоянку и не выходите из нее, что бы ни случилось, – он достал из кармана маску, смочил ее дезинфектантом и протянул водителю. – В городе – эпидемия, – пояснил он, увидев удивленный взгляд. – Если хотите вернуться домой, – лучше наденьте.

– Ну, а мы, – Валерий Алексеевич взял рацию, – немного прогуляемся. Пойдемте, Игорь Константинович.

Кашинцев сунул руки в карманы, зачем-то ссутулился и пошел следом за куратором. Он поймал себя на мысли, что, возможно, выглядит не слишком естественно, хотя ему и казалось, что так он привлекает меньше внимания.

– Расслабьтесь, – услышал он голос своего спутника. – Не думайте о том, куда и зачем мы идем; все ваши мысли написаны на вашем лице крупными четкими буквами.

– Что же делать?

– Попробуйте что-нибудь вспомнить. Например, число «Пи» до семнадцатого знака или сколько стоила водка в девяносто втором году. И главное – не смотрите никому в глаза. Под ноги тоже не надо.

Валерий Алексеевич, казалось, вовсе не замечал, что происходит вокруг; занятый тем, чтобы не наступать в лужи, попадавшиеся им на пути. Они вошли в непримечательный московский дворик. На углу, за невысокой кирпичной оградой, – два зеленых мусорных бака; в центре – карусель, качели и лестницы, сваренные из труб.

Внезапно Валерий Алексеевич свернул к ближайшему подъезду. Перед железной дверью ненадолго задержался: три кнопки блестели чуть больше остальных. Набрав нужную комбинацию, он и шагнул в темноту подъезда. Кашинцев – за ним.

– Мы идем к его жене? – громким шепотом спросил он, едва дверь закрылась за ними.

– Да нет же, – ответил куратор. – Мы занимаем позицию. Дом Гарина – напротив. А группа наружного наблюдения – в темно-синих «Жигулях» «девяносто девятой» модели. Вы обратили внимание: стекла изнутри запотели, а водительское – приоткрыто? Там они и сидят.

Они поднялись на лестничную площадку между вторым и третьим этажами.

– Не подходите к окну, – велел куратор. – Можете присесть на лестницу.

Он достал рацию и поставил ее на подоконник. Сначала не было слышно ничего, кроме треска. Валерий Алексеевич щелкнул какими-то рычажками, и треск немного поменял тембр. Потом – еще и еще.

– Думаю, этот канал, – произнес куратор. – Он сейчас свободен. Будем ждать.

– Валерий Алексеевич, – Кашинцев не мог отделаться от ощущения, что все это – хорошо отрепетированный трюк. Все оказалось так просто, но он бы, например, ни за что не заметил, что у какой-то машины, стоящей в пятидесяти метрах от них, запотели стекла. Да он бы и не посмотрел на нее! Более того, Кашинцев был уверен, что и куратор даже не обернулся в ту сторону.

– Как вы догадались, что группа наружного наблюдения – в «девяносто девятой»?