Эннера

— Не сомневаюсь. Но я, вообще-то, не собиралась с тобой мериться силами. Прости, глупо… На чем я остановилась? А… — вспомнив, Мира серьезно посмотрела на Ллэра. — Я не знаю, что она сделала… Та, вторая… С Тенями в смысле… — запинаясь, попыталась объяснить дальше:- Вы сказали, что я их убила, но они, видимо, просто… как-то оказались внутри меня. А потом, когда у тв… у Алэя я стала задыхаться и попыталась перенестись куда-то. Подальше, мне было все равно куда. Оказалась в доме с этим… Самаром. А вот потом Тени вышли наружу. Буквально. Меня словно заморозили, вышвырнули куда-то и все… После этого я очнулась уже на поляне, где был ты.

— Я испугался, что ты могла забрать себе его рак, — неожиданно сказал Ллэр, уставился в потолок.

— Я не… Ты… — Мира смутилась, несколько секунд молчала. — Что случилось с Тенями?

— Они устроили нам небольшое шоу с частичной сменой времен года, но без рукоприкладства. Потом рассыпались. Кажется, в этот раз навечно, — Ллэр замолчал, словно раздумывая, продолжать или нет.

— Кажется или? — насторожилась Мира. — Не то, что бы паранойя, но мне бы не хотелось быть… переносчиком заразы.

— Доказательств у меня сейчас нет. Но я почти уверен, что мы попрощались с ними с концами. И ты не переносчик заразы. Ни в коем случае. Если некоторые мои догадки верны, то ты, скорее, переносчик лекарства, хотя этого никто не оценит.

— Какого лекарства? — она придвинулась, обняла, опустив голову ему на грудь.

— Это только предположение. Тмиор изменится, они еще не знают, им наверняка не понравится. Но… все лучше, чем ничего. Чем сейчас, — Ллэр водил кончиками пальцев по ее спине. — А может быть, я слишком много на себя беру. Может быть, они решат, что мне надо снести башку.

— Они?

— Другие… Остальные. Атради. Там такой, наверное, сейчас бардак…

— Они могут прийти сюда? — Мира неожиданно для себя испугалась. Почему-то в словах слышалась явная угроза. Если не ему, то ей. Или им обоим.

Ллэр вдруг рассмеялся.

— Страшно? Придут, погром устроят, помешают…

— Страшно, — на полном серьёзе ответила Мира, села. — Можешь смеяться, но… — Пожалуй, впервые за эти дни Мира четко осознала- таких, как она, не просто не было и, наверное, не будет. Таких, как она, быть не должно. И как только они это поймут, как только узнают, кто виноват в смерти Самара, обязательно начнут выяснять, как и почему. — Роми не станет молчать, расскажет им, где я, а потом…

— Роми не знает, где ты. Ни она, ни Адан не появлялись уже три дня. И прежде, чем ты еще больше запаникуешь, заверяю- они живы.

— Знаю, что живы. Дело не в этом. Я не паникую. Я… Я жить хочу. Не вечно, но долго.

— Будешь, — просто заверил ее Ллэр. — Долго. Вот увидишь.

— Звучит неубедительно… Скажи еще, что собираешься остаться рядом навсегда, — она резко замолчала. Почему-то последнее слово в отношении Ллэра звучало так же обреченно, как никогда.

Конечно, он этого не сказал. Какое-то время молчал, смотрел в потолок, потом тоже сел. Заговорил тихо, глядя в сторону.

— Таль оставила тебя в покое. Ты вроде бы справилась с вирусом. Этот мир, эта квартира- о ней знают единицы. Ромиль. Алэй. Еще один человек, Оэн, может быть, когда-нибудь, я вас с ним познакомлю. Ты… здесь безопасно. Ты можешь оставаться здесь столько, сколько захочешь. Хотя после розово-голубого благолепия Актариона, Давинар покажется тебе постиндустриальным адом. Вонь, грязь… Дом защищен, никакие «они» не смогут ввалиться без предупреждения, всегда будут нужные секунды, чтобы удрать. Твою метку не так просто отследить, тем, кто… не имел с тобой дела. Я… — он осекся, наконец посмотрел Мире в глаза. — Я не хочу, чтобы ты лезла во все, что будет дальше. Останешься в стороне- будешь жить долго. Пойдешь следом… Я тебя погублю, потом… никогда себе… — отвернулся. — Не преднамеренно, конечно. Просто это я. Наверняка Роми хотя бы раз говорила подобное обо мне. Я все всегда порчу.

— Подумаешь, — раздраженно фыркнула она. — Портить я умею даже лучше тебя. И вообще… — Мира помрачнела. — Давай договоримся, ты не будешь мне указывать, куда лезть, а куда- нет. Я решу сама.

— Ты когда-нибудь своими действиями уничтожала целый мир?

— Пока нет, — она с вызовом улыбнулась. — Еще не вечер.

— Зря хорохоришься. Это не так увлекательно, как звучит. Очень, очень больно, и в конце совершенно ничего не хочется. Найти себе цель жить дальше могут не многие. Ты хочешь почувствовать себя куклой? Манекеном. Големом?

— Вот давай только без взрослой философии тысячелетнего, умудренного бесценным опытом, — Мира обиженно поджала губы. — Хочешь, чтобы я ушла, так и скажи.

— Нет никакого тысячелетнего опыта! Мне и семисот еще нет… — Ллэр неожиданно подался вперед, обхватил ее лицо ладонями, прижался лбом ко лбу, почти касаясь губами губ, прошептал:- Я хочу, чтобы ты жила. Не хочу, чтобы ты… Не хочу, чтобы ты меня возненавидела.

— Этого не случится. Я на твоей стороне, — тоже шепотом ответила она. — Твоя… Навсегда…