Эннеады

12. Однако, разве не говорим мы сами, что верховное начало есть то, что есть и что оно властно и над сущностью и над тем, что выше даже сущности? Ставим этот вопрос в том предположении, что душа не вполне еще убеждена тем, что сказано выше и все еще находится в недоумении. Поэтому прибавляем еще следующие соображения. Каждый из нас по телу, конечно, далек от сущности, но по душе, которая составляет главную основу нашей природы, каждый участвует, в сущности и даже представляет собой своего рода сущность, или точнее - некоторый синтез сущности и /специфического/ различия. Но эта наша сущность не есть чистая, первичная, или не есть самосущность, и вот почему мы не властны над своей сущностью, а напротив сама сущность властна над нами, ибо она же обуславливает и /специфическое/ различие /природы каждого/. Однако же, так как мы представляем некоторое подобие властвующей в нашей природе сущности, то можно сказать, что даже здесь /на земле/ мы отчасти властны над собой. Поэтому, то начало /ум/, которое всецело и совершенно есть то, что есть, которое есть самосущность, в котором оно само и его сущность составляют одно и то же, конечно, уже всецело властно над собой, ибо не зависит ни от чего ни в своем бытии, быть властным над собой, ибо сущность его /то/ первое /которое обуславливает все остальное/. Что же касается того верховного начала, которое саму сущность делает свободной, которому свойственно творить лишь существа свободные и которое может быть творческой причиной свободы, то кому, или чему, спрашивается, оно могло бы быть подневольно, если можно так выразиться? Ведь, оно свободно по самой сущности своей, даже более, - от него или через него только и сама сущность свободна, ибо она позднее его и не составляет его принадлежности. Если даже в нем есть какая-либо энергия, точнее, если бы мы захотели представлять его, как энергию, то и в таком разе нельзя было бы сказать, что в нем есть нечто отличное /от него самого/ и что не оно само властно над собой, как источник своей энергии, потому что ведь энергия его есть не что иное, как оно само. А так как нет никакой надобности усвоять ему какую-либо энергию по той причине, что энергия составляет специфическую принадлежность уже тех существ, которые от него имеют бытие и к нему стремятся, то мы тем более не в праве различать в нем сторону властвующую от подвластной. Поэтому, мы собственно не должны называть его даже властным над собой, не потому конечно, будто оно от чего-нибудь зависит, а потому, что мы уже в сущности усвоили это преимущество независимости и самовластности, а его признаем за начало еще высшее /чем сущность/. Но разве может быть что-либо еще высшее, чем такое существо, которое в себе самом имеет власть над собой? - Конечно, потому что в том начале /в уме/, о котором можно сказать, что оно властно над собой, можно различать два момента - сущность и энергию, в коих эта последняя собственно и разумеется, когда ему усвояется власть над собой. Правда, что в нем энергия совпадает с сущностью, однако же, если оно имеет власть над собой, то это лишь под тем условием, если оно отмечает себя /как энергию/ от себя же, как от сущности. Поэтому, о том начале /верховном/, которое не представляет такого двойства в единстве, но есть ибо оно есть одна чистая энергия и ничего больше, а то пожалуй оно не есть даже энергия.