Энигмастер Мария Тимофеева

…Со стороны жилой модуль похож на чукотскую ярангу. Только вместо оленьих шкур он покрыт чистенькими белыми плитами из керамита. Снова упаковавшись в скафандр, Маша покидает мини-блимп. Ей нужно проделать по открытой поверхности каких-то пару десятков шагов. Мимо вымпела, недвижного памятника ее тщеславию. Она никак не может избавиться от мерзкого ощущения, будто какие-то мелкие блошки скачут по этим черным камням за нею следом, с разбегу пронизывают броню скафандра и ввинчиваются под кожу. У нее сразу начинает чесаться между лопаток. Внутри модуля светло, просторно, пахнет дождевой свежестью, а от стен слегка бьет статическим электричеством. Маша оставляет скафандр в шлюзовой камере и почти бегом направляется в душ. Она знает: кванн уже здесь. Он пришел за нею следом с поверхности планеты. Не спрашивайте, как: этого никто не знает. Кванн убивает ее – подло, исподтишка. И по какой-то причине растягивает удовольствие. Но у Маши свои планы на вечер. Выскочив из душа, едва осушившись в потоках аэромассажера, она находит пищеблок. Кофе с круассанами и сыром! Большая чашка кофе и шесть – для начала! – маленьких круассанов с сыром. Вот что спасет умирающую девушку на унылой планете Бханмара! С нею пытаются наладить общение Пармезан, доктор Клэнси и еще какие-то незнакомые личности. Маша отвечает с набитым ртом. Прошло почти восемнадцать часов, а она и не думает умирать. Вот вам всем!..

…На восходе местного дня с серых небес плавно спускается грузовой контейнер. Маша, сытая, довольная, абсолютно здоровая, отправляется на разгрузку. В скафандре с экзоскелетом такая процедура, в земных условиях казавшаяся бы невыполнимой, выглядит всего лишь скучной. Маша открывает створки контейнера и, примерившись, хватает первый ящик, белый с красным крестом. Ну конечно же, какая-то медицинская фигня… «Не стоит хлопот, мэм», – слышит она ровный мужской голос теплого баритонального тембра. Что это значит? Кто-то решил рискнуть жизнью?.. Один из ящиков начинает шевелиться и оказывается роботом. Человекоподобным, белым и на вид не очень новым. «Ага, – роняет Маша. – Здравствуй, робот, никельный хобот»[17]. В ответ она слышит нечто совершенно удивительное:

Отшельница, ты вся – терпенье,
Раздумье, самоотреченье!
Надень наряд, чей черен цвет,
И пускай тебе вослед
Струится он волною темной,
Окутай столой плечи скромно
И низойди ко мне, но так,
Чтоб был величествен твой шаг…[18]

«Гм… Пожалуй, только романтически озабоченного робота мне недоставало для полноты картины», – бормочет Маша под нос. Робот не в обиде. «Можете называть меня Мистер Паркер, – вежливо предлагает он. – Старинная поэзия – мое хобби. А в остальном я пусть не самый новый, но вполне добротный механизм универсального назначения. Коль скоро вы уже взялись за этот ящик, мэм, то можете транспортировать его и дальше. Он не тяжелый. Все прочее не стоит ваших хлопот: я позабочусь, чтобы оборудование было доставлено, установлено и приведено в действие. Надеюсь, мне простится маленькая вольность, но вы прекрасно выглядите». Фыркнув, Маша возвращается в модуль с грузом, который и впрямь необременителен. Затем она устраивается на диванчике в углу, по своему обычаю – с ногами, и наблюдает, как робот споро распаковывает и собирает походную медицинскую лабораторию. Центральным элементом выступает неприятного вида кресло, которое Маша немедленно обозначила в своих мыслях как «пыточное». «Мистер Паркер, – говорит она жизнерадостно. – Вас предупредили, что мы умрем вместе?» – «Да, мэм, – невозмутимо отвечает тот, продолжая сборку. – По правде говоря, я не испытываю по этому поводу никаких эмоций. В отношении себя, разумеется. Я уже довольно старый механизм. Но то обстоятельство, что вместе со мной погибнете вы, я считаю исключительно несправедливым». – «Я тронута. Похоже, на вас можно положиться». Мистер Паркер наклоняет голову, изображая признательность, а затем вдохновенно, насколько этот эпитет применим к роботу, декламирует:

И теперь, если нам умереть, мы умрем вместе
    (да, нас никто не разделит!).
Если нам уходить куда-то, навстречу неведомому,
    мы уйдем вместе,
Быть может, мы станем богаче, счастливее
    и что-то познаем…[19]