Энигмастер Мария Тимофеева

Давайте нарисуем Машу
Совсем простым карандашом
На белой рисовой бумаге,
В которой риса вовсе нет,
Но корень «рис» вполне уместен,
Коль рисовать мы собрались.
А древом, ставшим ей основой,
Мы можем смело пренебречь.
Когда в руке не дрогнет грифель,
Мы тонкий контур нанесем
На лист бумаги, закрепленный,
Чтоб ветром вдруг не унесло:
Ведь мы рисуем на пленэре,
Ловя спокойствия момент
В ее глазах, в ее осанке,
И в мыслях, если повезет.
Мы отвлечемся ненадолго,
Чтоб очертить, не исказив,
Лица овал, в ушах сережки,
И брови, словно два крыла
Над темной тайной глаз-близняшек,
В которых плещется печаль.
На губы девичьи умело
Набросим тень улыбки той,
Что всякому сулит погибель,
Кто близко проведет хоть час.
Здесь мига будет маловато:
Не сразу нам дано понять
Всей креатуры чарованье,
А часа будет в аккурат.
Теперь, собравши все уменье,
Чтоб ничего не извратить,
Мы нарисуем дивный носик
Размером точно в пол-лица,
Дар Андалусии кипучей
Холодным северным снегам.
Теперь сотрем вчистую грифель,
Затушевавши дочерна
Густые, словно воды Стикса,
И столь же темные, до плеч
Потоки прядей романтичных,
И пусть даруют небеса
Нам силы избежать соблазна
Вплести в них розовый бутон.
Окинем же скептичным взором
Плоды беспомощных трудов.
Поймем, что было то напрасно:
Не удалось нам передать
Ни юности очарованье,
Ни зрелость скрытную ума,
Ни тайный смех в устах степенных,
Ни грусть в распахнутых очах.
Всему черед: пробьют куранты,
Иная, твердая рука
Однажды завладеет кистью,
А не простым карандашом.
К холсту склонясь и на палитре
Созвездье красок растерев,
Другой, кто нам пока неведом,
Сорвет мгновенье у судьбы,
Запечатлеет дивный облик,
Постигнув той натуры суть,
Из лучших книг сложив донжоны
На фоне Млечного Пути,
На плечи тонкие набросив
Миров неблизких соболя…
А наш эскиз пребудет с нами,
Как мимолетный счастья миг,
Как неудачная попытка,
Один из миллиона шанс.
Его удел – пылиться мирно
Среди несбывшихся надежд,
Пока, анналы разбирая,
Запечатленные в душе,
Рука случайно не коснется
Бумаги рисовой клочка
И пыль стряхнет. Вздохнув неслышно,
Мы воротимся в те года,
Что обещали нам бессмертье,
Но обманули. А пока —
Давайте нарисуем Машу…

Отнесем некоторый настроенческий декаданс на счет молодости автора. По нашим сведениям, период его душевных терзаний был весьма непродолжителен, и сейчас юноша вполне счастлив, как и полагается творческой личности, – влюблен и любим. И утверждает, что это было мимолетное увлечение, которое осталось в прошлом. Но как-то уж чересчур неуверенно.

Он, как и все, даже себе не сумел объяснить ровным счетом ничего.

09.12.2013

Альфа Кадавра

Нет, мертвые не умерли для нас!
Есть старое шотландское преданье,
Что тени их, незримые для глаз,
В полночный час к нам ходят на свиданье…

Иван Бунин

1.

Мертвый корабль – всегда довольно мрачное зрелище. И космический корабль здесь не исключение.