Энергоблок

— Харлов, Марлов... Мне все равно... Анализ...

Харлов встал. Черные волосы рассыпались по бокам, образовав белый пробор посредине.

— Сидите... — небрежно разрешил Торбин.

Харлов сел и дольше положенного молчал.

— Собственно, причиной всего, — начал он, — неотработанность режима... Вернее, тут был переходный режим...

— Вот-вот, переходный... — вставился Алимов.

— Дайте же человеку сказать! — вытаращился на Алимова Торбин.

Маленькими ручками Харлов подобрал волосы, но они снова упали по сторонам.

— Мы слишком долго работали на переходном режиме. В этом все дело. Режим переходный, и его надо проскакивать быстро...

— В чем же, извините мою тупость, дело? — Торбин постучал себя кулаком по лбу и обвел всех удивленными холодными глазами.

— Дело в том, что турбина к этому времени к пуску не была готова. Все дело в этом. Мы старались продержаться на мощности, превратив переходный режим в стационарный, но...

Торбин уже не слушал, перебил:

— Товарищи! Страна испытывает нефтяной голод. Прошу это зарубить себе на носу! Пуск энергоблока мощностью миллион киловатт экономит стране два миллиона тонн нефти в год! Передо мною, надеюсь, собрался весь командный состав блока?

Алимов и Мошкин усиленно закивали.

— Да, да, Сергей Михайлович.

— Я хочу сегодня послушать каждого... Каждого начальника цеха, отдела, службы о степени готовности.

Только в этом случае я со спокойной совестью смогу доложить министру... Товарищи! Еще раз подчеркиваю — немедленный успешный пуск вашего миллиона насущно необходим! Пожалуйста, начинайте... Вы первый? — он указал рукой на Пряхина. Тот встал.

— Пожалуйста, сидите...

Пряхин сел. Представился:

— Начальник реакторного цеха Пряхин.

— Пряхин, Пряхин... — Торбин возвел глаза к потолку. — Бомбу варил?

— Варил.

Торбин удовлетворенно кивнул.

— Варил бомбу... А теперь здесь варим. Готовность?.. — Лицо Пряхина приняло выражение большей озабоченности, толстовские брови шевелились. — Блок-то пустим. Дело не в том... Плохо готовы, вот что... Имею в виду персонал. Весь состав цеха до момента пуска осуществлял курирование монтажа. Учиться было некогда...

— Плохо, — оценил Торбин. — Пустишь?

— Пущу, но за возможные последствия ручаться трудно. Дальше... На восьмидесяти процентах арматуры не смонтированы электроприводы. Придется крутить ломиками вручную. Известно, электропривод закрывает некоторые задвижки до четырех минут... Сколько же будет крутить рука?.. Я уж не говорю о невозможности задействовать все блокировки... Электрифицирована в основном арматура, участвующая в защитах...

Лицо Торбина несколько озаботилось.

— Ну, здесь ты перегнул. Пускали и не такие объекты...

— Нет, такие не пускали. Этот первый.

— Еще?

— Еще... Будем пускать, что еще... Будем пускать... — Следующий, — попросил Торбин.

— Начальник турбинного цеха Дрозд.

— Дрозд? — переспросил Торбин.

— Дрозд...

— Ну хорошо, товарищ Дрозд, мы вас слушаем.

— Только что доложили шеф-монтеры, — с некоторым волнением в голосе начал Дрозд, — регулятор скорости и стопорно-дроссельный клапан отлажены. Машина к пуску готова... В остальном по персоналу и арматуре те же замечания. Не знаю, как химики будут загружать смолой фильтры конденсатоочистки... Задвижки там диаметром восемьсот миллиметров.. Вручную крутить шесть часов каждую, а их сорок...

Торбин вновь занял вольную позу, забарабанил пальцами по столу.

— Но... самое страшное — будем пускаться без автоматики. Ни один автоматический регулятор не налажен...

— Где вы работали раньше? — спросил Торбин. Дрозд заморгал глазами. После продолжительной паузы ответил:

— На ТЭЦ...

— Атомных станций не знаете?

— Нет...

— Хорошо, следующий.

— Начальник радиационно-химического цеха Шаронкин.

Торбин снова глянул в потолок.

— Бомбу варил?

— Варил бомбашку, а как же... Было дело под Полтавой... Варили бомбашку, хе-хе...

«Понесло», — подумал Палин.

— Серьезней! — прервал Торбин.

— А что серьезней?! — Наплывы кожи на лице Шаронкина налились алой кровью. — Что серьезней? Блок спецхимии монтажом не готов.

— Ну и что? — Торбин смотрел на него строго, во все глаза. И вдруг взвился: — Что это вы из себя юродивого строите?! Говорите, куда будете девать дебалансную воду?! Кто будет «варить» воду?

— Не знаю... — Шаронкин усиленно вертел головой, явно вызывая раздражение Торбина. — Блок монтажом не готов, и этим все сказано.

— Почему так непозволительно затянулся монтаж? — обратился Торбин к Алимову и Мошкину, но Шаронкин, перестав вдруг вертеть головой, упредил ответ главного инженера:

— Поздно, слишком поздно поставлено оборудование, Сергей Михайлович...

— Кто виноват?

Шаронкин перешел в наступление:

— Кстати сказать, ваш предшественник, замминистра Мармонов, вплотную занимался этим вопросом... И на этом самом стуле... умер, ведя, как и вы сейчас, заседание штаба...

На мгновение в конференц-зале наступила тягостная тишина.