Энерган-22

"Как вы правы!" - чуть было не сорвалось у меня с языка, но я промолчал: не исключено, что нас подслушивают. Заверения шефа полиции немногого стоили.

Профессор Моралес снова испытующе посмотрел на меня, пытаясь в моем молчании угадать ответ на свой вопрос.

- Не стану вас допрашивать, - сказал он. - Я ведь не полицейский. И здесь не "Конкиста". Я лишь спрошу вас как человек человека: вы можете помочь нам?

Я еле сдержался, чтобы не воскликнуть "да", и в свою очередь спросил:

- Как прикажете понимать ваши слова?

- Очень просто. Вы единственный, кто имел прямой контакт с Двадцать второй улицей, по крайней мере так вы утверждали в своей повести. Допустим, что вы вновь установите такой контакт. Еще раз получите от них письмо или старый жрец каким-то образом обратится к вам. Особенно после того, как вы побывали в "Конкисте"... Это ведь не исключено?

Я с трудом сдержал улыбку: Моралес почти слово в слово повторял гипотезу своего противника Мак-Харриса.

- Скажите, профессор, разве федерация отказалась от своих традиционных средств борьбы? Я имею в виду борьбу за умы и сердца людей.

- Нет, от этого мы никогда не откажемся. По нашему глубочайшему убеждению, это самые верные и эффективные средства. Сердце, завоеванное убедительным словом, неизмеримо дороже сердца, приобретенного силой. Но, увы, средства убеждения, которыми мы располагаем, не столь скорые, а сейчас времени терять нельзя: планета на пороге гибели.

- Вы не преувеличиваете, профессор? Он взглянул на меня так, словно удивился моему недомыслию.

- И это спрашиваете вы, автор повести "Энерган"? Да разве вам неизвестно, что самые плодородные земли уже бесплодны, реки и источники отравлены, что в морях и океанах флора и фауна уничтожены, а воздух в городах скоро станет полностью непригодным для легких и нам придется постоянно носить кислородные маски? Разве вы не видите, что стайфли разъедает мрамор и бронзу, каменные здания - будь то старые или возведенные недавно, разрушает произведения искусства и легкие младенцев? Что из-за этого чудовищного смога вполовину снижена активность ферментов, играющих жизненно важную роль в обмене веществ? Что леса чахнут, животный мир в них гибнет, что на планете почти не осталось птиц? Неужели вам неизвестно, что самолеты, летающие на высоте нескольких тысяч метров, сжигают сотни тонн кислорода, а опустошенные леса не в состоянии его восполнить? Разве вы не знаете, какие гибельные последствия имеют испытания атомного оружия и до какой степени биосфера Земли насыщена радиоактивными веществами? Вам никогда не приходилось слышать об авариях на атомных станциях, в результате которых все живое гибнет на сотни километров вокруг? Неужели вам надо напоминать о том, что загрязнение атмосферы сокращает озоновый пояс Земли - защитную броню от солнечной радиации? И что тепловой баланс планеты необратимо нарушен? Увы, единственная надежда сейчас на чудо, и это чудо - энерган!

Надежда...

Надежда, которую Мак-Харрис хочет уничтожить в зародыше!

Профессор Моралес произнес свою обличительную речь на одном дыхании, со страстью и вдохновением проповедника. И хотя в его аргументах не было для меня ничего нового - иные из них я и сам использовал своей повести, - в эти минуты они подействовали на меня как удар током.

- Допустим, что я и в самом деле свяжусь с Двадцать второй улицей и сумею убедить их отдать патент на производство энергана федерации, - задумчиво произнес я. - Что дальше?

- Как что? - изумился Моралес. - Неужели вы нe понимаете, какую услугу сможете оказать нашей несчастной планете? Да вам за это памятник при жизни поставят!

- Вы полагаете, что, получив патент, сумеете наладить производство энергана и распространять его по обычным торговым каналам?

- Почему же нет, сеньор Искров? "Этот большой ученый наивен, как ребенок, - подумал я. - Но, черт подери, до каких пор реализм будет отождествляться с низменным практицизмом и приспособленчеством? До каких пор Санчо Панса будет брать верх над Дон-Кихотом? Однако как объяснить этому человеку с лицом пророка, что если федерация отважится изготовить хотя бы несколько килограммов энергана, ее тут же разорвут на куски нефтяные акулы, волки из "Рур Атома" и прочие хищники?"

- Разве вы не видели, профессор, какую реакцию вызвало в этом зверином логове появление энергана? Не слышали о расстрелах на проспекте Дель Принчипе? О переполненных тюрьмах? О грозных предупреждениях Командора? О нефтяных магнатах и Дидерихе Мунке?

На все мои вопросы Моралес ответил с присущей ему убежденностью:

- Если нам удастся изготовить и распространить хотя бы несколько килограммов энергана, народ пойдет за нами, и Командор будет сметен!

"Осторожнее, профессор, тут могут быть установлены микрофоны!" - подумал я, а вслух сказал:

- Вы говорите те же слова, что и Рыжая Хельга.

- В случае необходимости мы и действовать будем, как она! - твердо сказал он.

Я негромко кашлянул. Он понял намек, скользнул взглядом по стенам, словно отыскивая спрятанную аппаратуру, и торопливо продолжил: