Валентность – приятно или неприятно, положительно или отрицательно, хорошо или плохо (или где-то в промежутке) – соответствует сообщению «все вроде бы хорошо» или «что-то не так». Возникает это сообщение в орбитофронтальной коре – части префронтальной коры, которая находится чуть выше глазниц[43]. С этой областью связаны принятие решений, управление позывами и подавление поведенческой реакции – все это сыграло свою роль, когда мой отец в ту судьбоносную ночь медлил у заграждения.
Возбуждение как аспект ядерного аффекта – психологическая готовность действовать, то есть скорость реакции человека на чувственные стимулы. Возбуждение – мера этой отзывчивости: сильная или слабая, энергичная или вялая. Возбуждение связано с деятельностью амигдалы, маленькой миндалевидной структуры, которая, как известно, играет определенную роль в производстве многих эмоций[44].
Связь ядерного аффекта с деятельностью орбитофронтальной коры и амигдалы не случайна. Эти структуры, как выяснилось, важны в принятии решений и плотно взаимодействуют с участками чувственного восприятия, а также с областями мозга, участвующими в производстве эмоций и памяти. У этих структур есть постоянный доступ к информации о состоянии тела и об окружающей ситуации. С учетом этих данных ядерный аффект отражает, способствуют ли выживанию гомеостатическое состояние тела и наличные внешние условия, и обеспечивает соответствующий подспудный фон, окрашивающий любой наш опыт и любое предпринимаемое нами действие.
Сила ядерного аффекта красиво проиллюстрировал экспериментально Томас Карако, в ту пору биолог у Университете Рочестера, изучавший это явление в 1980-е годы, задолго до того, как оно стало предметом психологического интереса – и даже до того, как возникло само понятие[45]. Для своей работы Карако отловил четверых серых юнко – вид мелких певчих птиц – на севере штата Нью-Йорк, держал их в раздельных авиариях и провел с ними восемьдесят четыре эксперимента.
В одном эксперименте Карако птицам предоставил выбрать между двумя подносами со вкусной для них едой – пшенкой. В подготовительных занятиях юнко выучили, что на одном подносе количество зерен постоянно, а на втором меняется, хотя в среднем равно количеству зерен на первом подносе. В ходе самого эксперимента испытуемым предлагалось одновременно два лотка в разных концах авиария, равноудаленных от насеста с голодной птицей, и ей предстояло выбирать, из какого лотка кормиться. Это похоже на дилеммы, нередкие в дикой природе и в нашей жизни: выбрать нечто гарантированное или попробовать разжиться чем-то получше, рискуя при этом остаться с чем-то похуже.
Хитрость эксперимента состояла в том, что птиц держали при разных температурах, и разница в их телесных состояниях влияла на их выбор: когда им было тепло (что соответствует положительному ядерному аффекту), юнко предпочитали лоток с постоянным количеством зерен, а вот когда им было холодно (отрицательный ядерный аффект), птицы предпочитали рискнуть. Это логично: когда юнко тепло, для прокорма достаточно постоянного количества зерна, зачем же рисковать? А когда холодно, калорий для поддержания гомеостаза требуется больше, а потому только второй лоток, пусть и не гарантированно, однако все же предлагал возможность добыть необходимые калории.
Такого рода выбор мы, живя в человеческом обществе, совершаем постоянно. Вообразите, что работа
Пусть мы, люди, наделены логическим мышлением, ядерный аффект подвигает нас, как и юнко, определенным образом мыслить, действовать и чувствовать. Мы все в одних и тех же обстоятельствах реагируем не одинаково от случая к случаю, а разница в нашей реакции зачастую связана именно с неявным влиянием ядерного аффекта. Следовательно, понимание силы его воздействия помогает разобраться, как мы реагируем на окружающих и на то, как они с нами обращаются.