Эмма. Девочка-робот

– Конечно, знаю, – подобные распоряжения выдавала Борькина мама и еще один человек на другом конце страны. – Ну я маму уговорю. Она жалостливая. Если видит, что тяжелая психологическая травма – точно разрешение даст.

– А у меня тяжелая? Травма? – с сомнением спросил Антон.

– Тебе виднее, – рассердился Борька. – Мне это, что ли, надо? Я предложил. А ты уж сам думай.

– Подумаю, – пообещал Антон. – Давай расходиться. Спать пора.

Отправляясь спать, Антон думал, что скорее всего не согласится на Борькино предложение. Вряд ли мама Борьки сочтет, что Антон так уж сильно страдает. Да и робот – пусть он будет даже полной копией Эммы – это все равно не то.

Засыпал Антон уже с уверенностью, что никакой человекоподобный робот ему не нужен. Он еще не знал, что события предстоящего дня заставят его полностью изменить свое мнение.

Глава 3. Назло. Назло?

– А расскажет нам о событиях две тысячи двадцатых годов… Нам расскажет…

Игорь Игоревич – или Гор Горыч, как называли его школьники, рассеянно водил ручкой по спискам фамилий в журнале. Владельцы этих фамилий обливались холодным потом в надежде, что вызовут кого-то другого – точно так же, как их предки пятьдесят, двести и даже триста лет назад.

Антон ничего не выучил. Из-за беготни накануне сил на уроки у него не осталось. Но можно было не волноваться. Антон носил фамилию Певцов, которая находилась ровнехонько в середине журнала. Так что до Антона учителя доходили крайне редко, обычно не везло тем, чьи фамилии начинались на первые буквы алфавита. Ну или на последние. Смотря откуда учитель выбирал жертву: с начала списка или с конца.

– Певцов Антон нам расскажет, – наконец объявил историк.

Не везет так сразу во всем, с тоской подумал Антон, поднимаясь со своего места. Отвечать можно было и сидя, никто этого не запрещал. Но Антону хотелось потянуть время. Вот же! Не Борьку спросили с фамилией Бобров, первого в списке. Не Эмму с загадочной фамилией Янь, в списке последнюю. Хотя она-то уж точно все выучила, что ей размолвки с бывшим другом!

– Антон, мы ждем, – напомнил Гор Горыч.

– А чего мы ждем? – уточнил Антон.

По классу пронеслись первые робкие смешки. Историк сделал вид, что так и надо.

– Ждем, когда ты расскажешь нам о событиях две тысячи двадцатых годов.

– А, да, конечно. Ну что сказать. Времена были непростые.

– Как и любые другие времена, – съязвили в классе.

Смеялись уже громче. Автором колкой реплики была Эмма. И даже если Антон что-то и помнил о том, что случилось двести лет назад, то напрочь забыл. Прозвучи эта шутка от любого другого человека, Антон бы не обиделся. Но от Эммы…

Собираясь с мыслями, Антон смотрел в окно. У окна мельтешил кудрявый Вовка Дорогин. Вовка изображал кашель и почему-то зверски таращил глаза.

– В этот период, – неуверенно сказал Антон, – все часто кашляли.

Вовка схватился за голову и зажмурился, словно у него разыгралась мигрень.

– Страдали от головной боли, – продолжил Антон.

На этот раз Вовка часто-часто задышал и высунул язык.

– Заводили собак? – с сомнением закончил Антон.

Класс грохнул так, что слышно было, наверное, на всех этажах. Ну вот почему их так строго проверяют, чтобы не носили гаджеты на уроки? Сейчас бы Антон так не опозорился и не слышал бы презрительный смех красавицы Эммы. Все остальные голоса сливались и Антон их не различал. И только Эмму слышал отчетливо.

– Тогда в мире была пандемия, Антон.

Гор Горыч казался озадаченным. Антон всегда сдавал работы по истории на десять, высший балл. Иногда на девять.

– Потише, пожалуйста! – историк постучал ручкой по столу. Молодой, а такой старомодный, ручкой на бумаге продолжали писать только учителя русского языка, остальным хватало олфонов.

Олфон выполнял все, что нужно владельцу. В случае с учителями выставлял оценки, отмечал посещаемость, писал планы, отчеты и что там еще полагается. Все равно гаджет опирался на знания хозяина. Так что это было не мошенничество. Почти.

– Даже единица за твой ответ – это многовато. Ответишь на следующем уроке.

Заиграла бодрая мелодия, оповещающая о конце получасового урока. Гор Горыч махнул рукой и вышел из класса. Говорили, он как-то задержал детей после урока на три минуты, так дело чуть не дошло до увольнения. Перегружать учеников было строго-настрого запрещено.

– Я тебе показывал, что у людей поднималась высокая температура, – сказал веселый Дорогин.

– Было не похоже. Но спасибо, – Антон поискал глазами Эмму. Она уже куда-то ушла.

Зато Борька вот он. Крутится неподалеку. Настоящий друг.

– Пойдем поедим, – предложил Борька, поглядывая на дверь. Всего два поворота по коридору отделяли их от кафе с изумительными булочками.

– После первого урока?

– Так я не завтракал!

Антон не поверил. Чтоб Борька и не позавтракал? Но вслух озвучивать свои подозрения не стал. Не хватало еще с Борькой ссориться. Тем более из-за такой ерунды.

В кафе было почти пусто. Наплыв случался после четвертого урока, а сейчас в дальнем углу сидела только одна парочка. Димка-морильщик. А напротив него Эмма.

Антон дернул Борьку за рукав, указывая глазами на выход. Мол, пошли, пока нас не заметили. Но было поздно.