Эмигрантская жизнь

В один из вечеров семья собралась на семейный совет. Решили, что «ехать куда-то надо», но как поступить с родителями? Они уже пенсионеры.

– Дети, – сказал отец. – Пока вы еще молодые, попробуйте начать новую жизнь, пусть вам повезет, а там посмотрим. А мы с мамой уже не молоды, страшно в нашем возрасте бросать все нажитое.

Для евреев в те годы самое простое, оказалось, уехать в Израиль. Без особых проблем в тот же год туда укатил старший сын Семен. И конечно, сразу пополнил ряды солдат Армии обороны Израиля.

Спустя шесть месяцев после этого с большими сложностями уехал в Америку средний сын Арон. Его мечтой всегда было разбогатеть, точно так, как в кино об американской мечте. Когда такая возможность возникла, Арону показалось, что это чудо, что это ему помог его еврейский бог. Счастливый, он рассказывал друзьям об этом чуде шепотом. Но он никогда не рассказывал, что это стало возможно, только благодаря папиным деньгам. И хотя он понимал, что там, в чужой стране, его никто не ждет, молодость брала свое. Конечно, ночами его посещали разные мысли, но он решил: «Будь что будет!»

После его отъезда Рахиль еще долго боялась оставить родительский дом.

Она постоянно размышляла: «Как поступить? Куда бы переехать?»

Было очень страшно ехать в чужую страну. Главное условие, чтоб это было не очень далеко от родительского дома.

«А вдруг придется вернуться?» – рассуждала она. Поэтому Израиль и Америка отпали сразу. Прошли четыре года волнений, сомнений, бесед с друзьями… Ситуация в стране становилась все сложней. Появились бандитские группировки, которые грабили дома. И вот она наконец-то решилась ехать в Германию. Рахиль долго упрашивала родителей ехать с ней, но они стояли на своем.

Родителям было сложно начинать жизнь сначала. Их совершенно не смущало, что они по рождению евреи. Хотя они были далеки от религии, никогда не читали Тору, они много знаний получили от своих родителей. Они считали, что необходимо просто жить по заповедям Моисея. Так получилось, что они жили среди украинцев и их считали своими в селе, просто были очень хорошие «еврейско-украинские колхозники». Несмотря ни на что на сходах селян отец мог и салом закусить горилку, и крепкое словцо ввернуть в разговоре. А дети, ну что дети? Отец старался вырастить их честными людьми. Мальчики выросли и сами выбрали свой путь, и осталась только самая любимая – младшенькая. Они с матерью ее не очень загружали. Она окончила техникум и стала ветеринаром, но никогда нигде не работала.

Родители считали: а зачем ей вообще работать? Агроном – это, конечно, профессия, но их девочке нужен был только диплом. Денег в доме всегда хватало, пусть ищет жениха. Конечно, желательно еврея. Но где его взять? Все, кто мог, уже уехали, остались в селе только неучи и пьяницы.

Понимая, что больше ждать совершенно нечего, отец сказал ей:

– Езжай, я все расходы оплачу, и на первое время денег дам, тебе там хватит, потом – решай сама. Тебе Рахиль уже 25 лет. Всех нас в молодости влекут путешествия, далекие страны.

Она слушала отца, долго колебалась и в конце концов согласилась.

Рахиль была очень довольна собой, вспоминая все преодоленные трудности.

И вот она в новой квартире, в руках справка об окончании курсов немецкого языка, которые ей ничего не дали. Но она не отчаялась. Вначале в новой стране все было необычно и очень интересно. По приезде она поставила себе цель – переехать из этого ужасного общежития в квартиру, и достигла ее. Но оказавшись в квартире без общества, она загрустила. Не было рядом свежего коровьего молока, копченой свининки, крика петухов и свежих яиц. Папа с мамой далеко, и хотя они очень волновались и писали почти каждый день, но она все равно была одна. Наверное, пришла пора становиться взрослой. Ей очень хотелось танцевать, петь, вкусно и много есть и обязательно с водочкой, так как она привыкла дома в родном селе. Но ей нужна была компания, а друзей пока не было.

Квартиру она оборудовала, как учили родители, подеревенски. Купила циновки на пол, по стенам повесила деревянные ложки, миски, кувшины, рушники. Много керамических фигурок козлов, свиней и коров украшали подоконники. Все напоминало деревню.

Но есть такая служба в стране – биржа труда. Она финансирует новых переселенцев, и, конечно, ее туда вызвали. Когда она открыла в бюро рот, пытаясь говорить, и назвала свою профессию – агроном, стало понятно, что ей нужны какие-то новые дополнительные курсы. И снова учеба. Она за всю предыдущую жизнь никогда так много и трудно не напрягалась.

На очередных курсах профориентации было много разного народу. Среди иностранцев были и местные немцы, которые по разным причинам потеряли работу. Был даже один иракский журналист, который боролся с режимом и бежал в Европу от преследований Саддама. Именно там она познакомилась с высоким, худым и очень рыжим немцем. К тому времени Рахиль кроме таких слов, как «добрый день» и «пока», не знала понемецки ничего. Для нее было открытием, что к чужим языкам она была совершенно неспособна. Но веселый, общительный немец ей понравился.