Эмблема с секретом

Мы вышли в море под торжественные звуки «Бранденбургского концерта». Алекс в лихо заломленной капитанской кепочке стоял на носу – одна рука на штурвале, вторая небрежно приобнимает Кристину. С лица Кристины не сходило выражение, которое в кино обычно появляется после удара тяжелым предметом по голове. Хотя, возможно, это было выражение счастья, я не знаю.

Мы не спешили. Несколько раз бросали якорь, купались нагишом, занимались в воде всякими глупостями, ловили королевскую макрель, а может, и что-то другое, трудно сказать, потому что ничего не поймали. Зато коктейлей было выпито множество, и мы твердо знали, что это «кубинская линия»… Улучив момент, Алекс пожаловался, что жена что-то заподозрила и ему пришлось среди ночи звонить ей из автомата, чтобы Кристина не услышала. Я был доволен своими аналитическими способностями, хотя и удивился такой деликатности по отношению к Кристине. К тому же мои аналитические способности подсказывали еще одну, хотя и неприятную, но жизненную истину: сказать можно все что угодно.

Потом, разомлев от солнца и коктейлей, отправились в крохотные, но комфортабельные каюты, чтобы восполнить ночной недосып. Но и там занимались глупостями, поэтому выспаться так и не удалось. Запах распаренного, пропитанного морем и обожженного солнцем Юлиного тела будоражил меня все дальнейшее путешествие.

В семь вечера обогнули очередной мыс. Перед нами в легкой вечерней дымке открылись склоны гор, облепленные пестрыми строениями. Спускаясь к морю, город плавным крещендо набирал силу и звучание, и теплый воздух дрожал от этого великолепия. Серая глыба Океанографического музея, конусообразные шпили цирка шапито, купола самого знаменитого казино в мире, тюрьма, в которой отбывают наказание то ли два, то ли четыре человека… Мы вошли в марину. По сравнению со стоящими здесь судами – трех– и четырехпалубными – с вертолетными площадками и притороченными к бортам глиссерами наша яхта казалась обычной шлюпкой, которые выдают напрокат на Клязьме.

– Добро пожаловать в порт Эркюль княжества Монако! – торжественно провозгласил Алекс. – По такому случаю мы просто обязаны выпить шампанского! И – в казино! А потом, я знаю один оч-чень приличный ресторан…

Неожиданная заминка: у нас нет вечерних туалетов. «Упс», как говорят московские училки. Покидая Ниццу, мы не планировали посещение казино, и наш гардероб с этой точки зрения выглядит непростительно «кежуал»: хлопковые брюки, шорты, футболки, топики. То, что они от самых престижных производителей, дела, естественно, не меняет. Правда, в ореховых платяных шкафах яхты оказались два смокинга – черный и белый. Нашлись и классические туфли, и сорочки, и бабочки, и даже запонки со стразами. Одежда подошла как мне, так и Алексу, так что вопрос наполовину был закрыт. Но на другую половину оставался открытым: как быть дамам?

– Не беда. Возьмем платья напрокат, – предложил Алекс. – Напротив казино есть хороший салон!

– Я не собираюсь надевать чужую одежду! – неожиданно занервничала Кристина. – Неизвестно, кто его носил до меня. Может, какая-нибудь негритянка. Или китаянка. Может, у них вши…

– Китаянки миниатюрны, как куколки, – деликатно заметил я. – Вам ничего не грозит.

Кристина посмотрела на меня, как французская королева смотрит на идиота-конюха, только что предложившего ей примерить седло и конскую сбрую.

– Разве у вас в Москве еще остались расовые предрассудки? – искренне удивился Алекс.

– При чем здесь предрассудки? – Кристина надула губы. – Просто я не надеваю чужие платья, и все. И в секонд-хенды, кстати, не хожу. Мой муж достаточно зарабатывает… Если купить тут одежду, это другое дело…

– Да, тут должны быть сотни брендовых бутиков, – поддержала ее Юлия. И, перейдя на русский, добавила:

– В Монте-Карло знаешь, какие цены? Если Вадим дал тебе свою карточку и разрешил потратить тысяч двадцать евро, тогда, может, уложишься…

– Зачем мне тратить такие бабки? – зло спросила Кристина. – Я вообще не собиралась в казино!

– Так какого рожна ты сюда приперлась?

– А ты? – оскалилась Кристина. – Собралась в казино – так скатертью дорога! Шорты свои не забудь погладить!

– Это не шорты, а юбка, пусть и короткая! А у тебя, я вижу, классический дресс-код! Знаешь, кто так одевается? Шлюхи в «Космосе»! В таких же красных бриджах негров снимают!

– Откуда столь глубокие познания? – Кристина выгнула бровь.

– С кем поведешься!

Кошмар. Похоже, я ошибался насчет дворянских корней Юлии. Про Кристину я вообще молчу. Мне было неловко за соотечественниц, хотя формально я здесь как бы ни при чем.

– Что они говорят? – недоумевал Алекс, переводя взгляд с одной дамы на другую. – Что-то не так? Они ссорятся?

– Понятия не имею, – сказал я. – Кто их поймет, этих русских?

Если у наших барышень и имелся какой-то тайный расчет на то, что мы с Алексом вдруг возьмем да и раскошелимся на их вечерние обновы, то они круто обломались. Алекс – типичный европеец, у них не принято осыпать дам золотом после первой же ночи. Я со своей стороны такую сдержанность полностью одобряю. Это не скупость, а разумность.