Ельцин

Впрочем, в интервью со мной в 2002 году Борис Николаевич говорил, что решение вступить в партию было не до конца искренним. Идеалы в нем сыграли второстепенную роль, и все дело было в карьерном росте:

«Не один раз уговаривали [вступить в партию]. Работал я неплохо, поэтому, конечно, вокруг меня все время так ходили. Но я все время сдерживался, я не хотел себя связывать с партией. Не хотел. Знаете, какое-то было внутреннее такое чувство определенное. Но когда я уже зашел в тупик, я вынужден был вступить в партию, чтобы стать начальником строительного управления. Мне было поставлено просто условие. Хочешь? Выдвинем. Еще главным инженером я мог быть беспартийным… Но начальником строительного управления и не коммунистом я быть не мог»[249].

Именно эти слова, а не мемуары согласуются с тем фактом, что, хотя Ельцин в молодости и впитывал основные советские ценности, он никогда не трудился во благо партии как организации. В отличие от Наины, отец и многие оренбургские родственники которой были коммунистами, у Бориса никто из близких в партии не состоял. Партбилет Ельцин получил лишь в 30 лет, то есть он был заметно старше среднего возраста, в котором обычно происходил этот «обряд посвящения». В последние десятилетия советского периода членами КПСС было около 10 % взрослого населения страны, но среди мужчин с высшим образованием их число составляло 50 %. Те, кто собирался работать в государственном или партийном управлении, обычно вступали в партию ближе к 25–26 годам, а Горбачев стал коммунистом в 21 год, будучи еще студентом[250]. Рассказ Ельцина о его дистанцировании от партии и о продиктованном здравым смыслом решении все же вступить в нее вполне согласуется с хронологией. Он подал заявление через два месяца после утверждения на должности главного инженера СУ-13; через 11 месяцев после вступления его выдвинули на должность директора. В отличие от Горбачева, который был делегатом XXII съезда КПСС в Москве в 1961 году (Ельцин до 1981 года не был ни на одном партийном съезде), Ельцин не упоминает ни о каких политических событиях 1950–1960-х годов: ни о смерти Сталина в 1953 году, ни о разоблачении культа личности на ХХ съезде КПСС, ни о свержении Хрущева Брежневым в 1964 году. Окончив в 1955 году УПИ, он не принимал участия в студенческих волнениях, произошедших в Свердловске и других советских городах в 1956 году после ХХ съезда[251]. Интересно, что брат Бориса, Михаил, строительный рабочий, которого отчислили из УПИ, никогда не состоял в партии и высказал мнение, что люди вступают в КПСС исключительно по эгоистичным соображениям. Андрей Горюн, познакомившийся с Михаилом в 1991 году, писал, что тот «не скрывает своего критического отношения к коммунистам и утверждает, что большинство известных ему членов партии используют свою принадлежность к КПСС преимущественно в корыстных целях. По его собственному признанию, он никогда не обсуждал эти проблемы с Борисом. Братья вообще старались избегать бесед на щекотливые политические темы, полагая, очевидно, что их взгляды слишком различны»[252]. Если бы они говорили о политике на более глубоком уровне, то, по сути, могли бы кое в чем и согласиться. Наина Ельцина вступила в партию только в 1972 году в возрасте 40 лет по тем же причинам, какие в 1960–1961 годах подтолкнули к этому решению Бориса. На своем предприятии она была секретарем партбюро. Она говорила мне, что это была скучнейшая работа.