Элрик из Мелнибонэ

Прогремел выстрел еще одной катапульты, и теперь снаряд попал точно в цель — в башню, полную лучников. Каменная кладка разрушилась, и те, кто остался жив, с криками попадали вниз, чтобы погибнуть в пенящейся воде, бьющей о стену. Теперь имррирские лучники, раздосадованные гибелью своих товарищей, натянули тетивы и обрушили тучу стрел на врага. Нападающие, в чьи тела жадно вонзались оснащенные красным оперением стрелы, кричали от боли. Но они тоже ответили градом стрел, и вскоре на стене осталась только горстка защитников — новые снаряды, пущенные из катапульт, поражали башни и людей, уничтожили единственную катапульту, а вместе с ней разрушили часть стены.

Дивим Таркан был все еще жив, хотя его желтый плащ и пропитала красная кровь, а из левого плеча торчал обломок стрелы. Он был все еще жив, когда первый корабль-таран неумолимо надвинулся на ворота и, ударив по створкам, ослами их. К первому присоединился второй, и совместными усилиями они пробили ворота и вошли внутрь. Впервые не мелнибонийский корабль смог это сделать.

Наверное, Дивима Таркана обуял ужас из-за того, что древний запрет был нарушен, и он, потеряв равновесие, свалился вниз и сломал шею о палубу флагманского корабля графа Смиоргана, торжествующе проплывавшего сквозь разбитые ворота.

Тараны расчистили путь для корабля графа Смиоргана, где находился Элрик, который должен был провести флот по лабиринту. Перед ними виднелись пять высоких входов, похожих на пять одинаковых зияющих пастей. Элрик указал на средний, и гребцы короткими ударами весел направили корабль к нему. Некоторое время они плыли в темноте.

— Огни! — крикнул Элрик.— Зажечь огни!

Факелы были заготовлены заранее, и теперь их подожгли. Нападающие увидели, что находятся в огромном туннеле, прорубленном в естественной скале и имеющем многочисленные ответвления.

— Сблизиться! — приказал Элрик, и его голос в десятки раз усилился эхом.

Сверкало пламя факелов, и лицо Элрика представляло собой маску теней и пляшущих отблесков — длинные языки пламени от факелов рвались чуть ли не к мрачным сводам туннеля. Элрик слышал, как моряки за его спиной перешептываются, преисполнившись трепета перед увиденным. В лабиринт входили все новые и новые суда, загорались новые факелы, и Элрик видел, как дергалось пламя в дрожащих руках тех, кого в этом туннеле пробрал суеверный страх. Элрик смотрел на все эти пляшущие тени, и ему стало не по себе; его глаза лихорадочно блестели, когда в них отражался свет факелов.

С жуткой регулярностью повторялся плеск, который производили весла; корабли продвигались вперед, и теперь туннель стал шире, взорам нападавших предстало еще несколько вырубленных в скалах коридоров.

— Средний вход! — скомандовал Элрик.

Рулевой кивнул и направил корабль туда, куда указал Элрик. Если не считать приглушенного шепота моряков и плеска весел, в туннеле висела зловещая тишина.

Элрик смотрел вниз, на холодную, темную воду, и его пробирала дрожь.

Наконец они снова оказались под открытым небом, и моряки, глядя вперед, дивились огромным стенам над ними. На этих стенах стояли лучники в желтых плащах и доспехах из бронзы, и, когда корабль графа Смиоргана вышел из черного туннеля на морозный воздух со все еще горящими факелами, в узкий проход посыпались стрелы, впиваясь в тела моряков.

— Быстрее! — крикнул Элрик.— Гребите быстрее! Теперь наше единственное оружие — скорость.

Гребцы налегли на весла, выкладываясь изо всех сил, и корабли стали прибавлять скорость, хотя имррирские стрелы и продолжали собирать с идущих на приступ тяжелую дань. Теперь канал с высокими стенами шел только прямо, и Элрик уже видел впереди пристани Имррира.

— Быстрее! Быстрее! Добыча уже близко!

И вот внезапно стены остались позади, и корабль оказался в тихой воде гавани, направляясь прямо на воинов, расположившихся впереди на пристани. Элрик отдал приказ остановиться и дождаться подкрепления из канала.

Когда к гавани подтянулись еще два десятка кораблей, Элрик отдал команду высаживаться, и Буревестник запел в его ножнах. Флагманский корабль врезался в пристань, и его встретила туча стрел. Они свистели вокруг, но чудесным образом ни одна из них не коснулась Элрика, когда он повел свой отряд на берег. Дорогу им преградили выступившие вперед вооруженные топорами имррирцы, но сразу было видно, что их боевой дух подавлен, и скоро они оказались рассеяны.

Черный Меч Элрика с неимоверной силой обрушился на первого из воинов, вооруженных топорами, и отсек ему голову. Вновь отведав крови, меч демонически завыл и начал выворачиваться из рук Элрика в поисках новой живой плоти. Элрик рубил мечом направо и налево, и по его бледным губам скользила жестокая, мрачная улыбка, а глаза сузились.