Элли

Волнение Сенги заключалось в том, что земли, где располагался холм, были недавно выкуплены и на их месте планировалась стройка. Конечно, курганы были защищены от незаконного строительства, но вот холм естественного происхождения, который пользовался славой дома эльфов, к разряду охраняемых законом памятников древности не относился, поэтому легко был продан неизвестному бизнесмену.

Тут мы услышали голоса, и через минуту к кладбищу подошли Томас и Пол. Томас был одет в черную ветровку, темные джинсы, а на ногах были кроссовки наподобие футбольных, в которых он ходил на работе. На Поле была бундесверовская куртка, с рукавов которой он срезал флаги и заменил нашивками любимых групп. Он всегда оставался немцем в Шотландии, но немецкие флаги он сильно недолюбливал, он скучал по Германии времен Нибелунгов, но никак не по Германии современной. Как только они подошли к нам, Сенга сразу посвятила их в суть дела. Не теряя времени, мы дошли до конца кладбища и прошли вдоль рощи, поднимаясь на небольшие холмики и спускаясь вниз.

И вот перед нами вдалеке предстал эльфийский холм, у основания метров двадцать и метров шесть высотой, поросший ровной зеленой травой с еле заметной тропкой, ведущей к вершине. Когда-то, наверно, его вершина была округлой, но много веков назад из-за часто проводимых там церемоний, стала плоской. Мы наблюдали издалека, и сегодня здесь было уже не так спокойно, как обычно. Если раньше по холму бегали только тени от плывущих по небу облаков, то теперь вокруг него суетилась группа рабочих и геодезистов, перемещаясь от холма к вагончикам и заграждениям, а в десяти метрах от холма стояло два экскаватора.

– И что они тут забыли? – проворчал Томас.

– Мне не нравится это, – сказал я, – не похоже, что здесь собираются строить просто очередную ферму или загородный домик.

– Главное, чтобы не завод, – произнесла Сенга.

– Отец говорил, что в наши края в последнее время наведывался какой-то бизнесмен из Лондона, – сказал Пол, – и инвесторов с собой таскал, но сомневаюсь, что он знает что-то больше нас.

– Не нравится мне это, – тихо произнес Томас, – родители рассказывали, что еще лет тридцать назад местные жители берегли деревню, ни о какой стройке в заповедной зоне и речи идти не могло, ходили собирали подписи, а теперь всем как будто все равно.

– Ладно, ребята, не будем отчаиваться раньше времени, – сказала Сенга, – я поговорю со старушкой Агнесс из деревенского совета, может, зря я себя так накрутила и ничего страшного не предвидится.

На том и разошлись. Следующие две недели собирали сведения, кто где мог. Сенга пообщалась с главой совета, а Пол даже осмелился сходить на собрание местного экологического общества и попытался поднять вопрос о новой стройке.

Отдельно скажу о местном экологическом обществе. Мы всегда были экологически сознательными гражданами и они, по идее, тоже. Поначалу мы честно пытались присутствовать на собраниях и вносить свою долю в общее дело, но между нами пробежала черная кошка. В итоге у нас пропало желание посещать собрания, и я думаю, они догадываются, кто сорвал их последнее заседание и испортил вывеску. Нам не удалось найти общий язык, так как нас – вдохновляющихся образами благородных дикарей – они считали фантазерами, а мы считали фантазерами их. На последнем собрании, где мы присутствовали, мы пытались поднять вопрос об ограничениях в охоте на лис. Сначала эту тему поддержали, но затем всё вылилось в дискуссию о том что охота на лис и ущемление прав женщин – суть одно явление по своей природе, а закончилось всё дискуссией о недопустимости использования в речи ругательств, происходящих от названий болезней – «кретин», «шизик» и т.д.

В этот раз Пол пришел без новостей – да, общество в курсе новой стройки, и их заверили что всё будет экологично. Деревенский совет также не обеспокоен, поскольку земли приобретены в соответствии с законом, и никто на наши памятники древности не покушается.

В один из вечеров мы собрались в местном баре. Народу было мало, но мы забрались в самый дальний угол и уселись за массивный деревянный стол. В баре как обычно играло местное радио, по которому крутили песни десятилетней давности, в основном новую волну. Музыка была негромкая, самое то, чтобы заглушить наши голоса для немногих посетителей. Солнце бросало свои красные лучи через решетчатое окошко и преломлялось различными красками на наших пивных кружках.

– В общем, эти чудики говорят, что бояться не стоит и наш жизненный уклад вне опасности, – сказал Томас и отхлебнул первый глоток тёмного пива, – а вы что узнали?

– Ровным счетом ничего, – сказал я.

– Да и я не больше вашего.

– Я продвинулась дальше всех в своем расследовании, – сказала Сенга, – мне удалось пообщаться с новым владельцем, и он все выложил.

– Так просто? – удивился Томас.

– Ну да, просто я оказалась рядом, когда он приехал на стройку, и сразу у обочины пристала с вопросами. Нужно было только включить восхищенную деревенскую дурочку.

– Я тобой восхищаюсь, – улыбаясь, произнес Пол.