Элли

Ник ясно видел, что дочь его влюблена, но он сомневался, понимала ли это она сама. Он жил достаточно долго со своей ненавистью к Лоренцо, чтобы знать, к чему это приведет и как много хорошего такое чувство может уничтожить, выжечь в душе. Поэтому и решил объяснить поведение дочери Эдварду.

Глядя на бесконечное великолепие океана и неба, Ник подумал, насколько беден человек. Он мог только подстраиваться под природу, подчиняя свои желания одной цели.

Он вспомнил годы страданий, когда думал только о мести и проклинал Бога, который позволил случиться такому. Он вновь взглянул на свою дочь и ощутил присутствие незримой направляющей руки.

Пролетели часы, солнце уже не так палило, а ветер стал набирать силу.

— Нам лучше возвратиться, — разорвал молчание Ник.

Эдвард сонно потянулся:

— Куда умчался этот чудесный день?

Он тряхнул головой и принялся убирать остатки пиршества.

Элли наблюдала за ним.

— Все хорошо в свое время, — тихо сказала она.

Эдвард схватил ее за руку:

— Хорошо, когда время приходит.

— Да.

Он поднес ее ладонь к губам.

— Я люблю тебя, Элли!

Она кивнула. Это было все, что она могла позволить себе.

Полтора часа они шли к гавани Сиднея. Ветер был попутным, и красно-белые паруса выделялись на лазурном небе.

— А теперь вы поведете нас домой, — сказал Ник, уступая место Элли.

Элли встала у штурвала, глядя на горизонт, но ее слепило солнце.

— Вот. — Ник вынул зеркальные очки и осторожно надел их на нее. — Так лучше?

Она улыбнулась:

— Намного.

Он прошел на корму и оттуда не отрываясь стал смотреть на свою дочь. Ветер играл ее волосами: то приглаживал, то бросал пряди в лицо, а солнце вплетало в них золотые нити.

Ник закрыл глаза, чтобы навсегда сохранить это в памяти.

— Элли, я надеюсь, вы еще вернетесь в Австралию? — Он почувствовал боль надвигающейся потери.

Она оглянулась.

— Конечно, вернусь! — без тени сомнения произнесла Элли, хотя и сама не знала, откуда у нее такая уверенность.

Ник повернул лицо к ветру. Слезы его смешались с солеными брызгами.

Возвратясь в гавань, они убрали паруса, сложили и спустили все вещи на пристань, закрыли яхту, а потом сошли на берег сами. Элли ступала осторожно, так как после яхты неуверенно держалась на ногах. Они оставили «Николсон» и направились к яхт-клубу.

— Вы уверены, что не хотите выпить с нами? — спросил Ник, когда они приблизились к зданию.

Элли покачала головой:

— Если не возражаете, я лучше оставлю вас обсуждать свои дела, а сама пойду в ванную. Я чувствую себя такой усталой. Должно быть, это от свежего воздуха.

Они остановились у входа, Ник махнул своему водителю. Подъехал «роллс-ройс».

— Тогда увидимся завтра, — сказал он, придерживая для нее дверцу. — Я собираюсь проводить вас и буду в отеле в шесть тридцать. — Он взглянул на Эдварда. — Это нормально?

— Абсолютно. У нас будет достаточно времени, ведь вылет в восемь часов.

— Хорошо.

Элли шагнула вперед и взяла Ника за руку.

— Это был чудесный день. Или, скорее, два замечательных дня. Не знаю, как и благодарить вас, — проникновенно сказала она.

— Вы и не должны делать этого, — едва успел вымолвить Ник, как она импульсивно потянулась к нему и поцеловала в щеку.

Забираясь в машину, она спросила:

— Увидимся позже, Эдвард?

— Да.

— До свидания. — Она посмотрела на Ника.

— До свидания, Элли. — Он постучал в стекло водителю, и «роллс» уехал.

Они выбрали место на пустынной веранде. Официант принес им заказанную выпивку. Эдвард сделал большой глоток пива.

— Ничего здесь не изменилось. Морская прогулка вызывает страшную жажду. — Опустив стакан, он взглянул на Ника. — О чем ты думаешь?

Ник глотнул скотч и немного подождал.

— Это очень личное, Эдвард. И важное для меня. Если честно, я даже не очень хорошо представляю, с чего начать. Это касается Элли.

В лице Эдварда проступила тревога.

— Я думаю, лучше начать с самого начала.

— Да, ты прав.

Ник допил свой скотч.

— Хорошо. Я постараюсь тебе все объяснить, но прежде мне нужно твое слово, что все услышанное тобой не пойдет дальше.

Эдвард изумился:

— Конечно.

— Эдвард, я приехал в Австралию в январе тысяча девятьсот шестьдесят пятого года. У меня не было ничего, кроме паспорта и сотни фунтов. Я оставил Англию в спешке. В течение ряда лет я занимался в Лондоне… — он сделал паузу. — Не очень законным бизнесом — был владельцем нескольких процветающих заведений, руководил, не больше и не меньше, Южной стороной реки. У меня был партнер… — Он снова сделал паузу. — Джордж Лоренцо.

Ник остановился и отвел взгляд. Это имя до сих пор причиняло боль.

— Мы работали вместе с самого начала. Не все было честно, но я не стыдился себя. Это был прибыльный бизнес.

Вспоминая, он усмехнулся.

— Но Лоренцо обуяла жадность. Это было в начале шестидесятых голов. Он увидел будущее в наркотиках. Я же не хотел связываться с этим делом. Вот с этого все и началось. Он рассчитал, что самый быстрый способ избавиться от меня — это запугать. Сам он не решился бросать в меня камни — это дорого бы ему обошлось. Поэтому и послал кое-кого за мной, но я расправился с ними. — Он тряхнул головой. — Только одна вещь могла меня сломить.