Читаем Елизавета I полностью

Далее она перешла к животрепещущей теме. Что решила Мария насчет Дадли — выходит за него или не выходит? И к этому вопросу Мелвилл был готов, он получил четкие инструкции. Столь важное решение, сказал он, не может быть принято до встречи представителей обеих царствующих особ: со стороны Марии — ее единоутробный брат граф Меррей и секретарь королевского совета Мэйтленд, а со стороны Елизаветы, если ей будет благоугодно, граф Бедфорд, комендант пограничной крепости Бервик, и Дадли.

Здесь Елизавета прервала собеседника. Судя по всему, заявила она, посол явно «недооценивает» Дадли, которому вскоре предстоит стать на иерархической лестнице куда выше Бедфорда, и он, Мелвилл, до своего отъезда будет свидетелем этой торжественной церемонии. Далее, по-прежнему меряя шагами садовую аллею, окаймленную кустарником, Елизавета принялась распространяться о необыкновенных достоинствах Дадли, о том, что он для нее значит.

«Она говорила о нем, как о брате и лучшем друге, — писал впоследствии Мелвилл в своих «Мемуарах», — друге, за которого она и сама была бы счастлива выйти, если бы не решила никогда не вступать в брак. Но уж коль скоро дала она себе слово остаться девственницей, то пусть он достанется королеве, ее сестре, ибо лучшего, кто стал бы ее вторым «я», ей все равно не найти».

А помимо всего прочего, продолжала Елизавета, такой брак успокоит ее душу. Если Дадли станет принцем-консортом Шотландии,

«это освободит ее от всех страхов и сомнений. Будучи уверен, что его любят и ему доверяют, он никогда и никому не позволит покуситься на английский трон до самой ее, Елизаветы, смерти».

Чем чаще они в то время встречались, тем больше Мелвилл убеждался, что Елизавета при всем том, что она на удивление откровенно демонстрировала свою привязанность к Дадли, действительно решила провести жизнь в безбрачии. Пусть она грозила, что, если Мария «будет вести себя неподобающим образом», она-таки выйдет замуж, Мелвилл не сомневался, что это был чистый блеф.

«Мне все ясно, мадам, — говорил он, — не надо слов. Ведь Ваше Величество прекрасно понимает, что, выйдя замуж, вы будете лишь королевой Англии, а теперь — и королева, и король в одном лице. Я-то вижу, что вы никому не позволите командовать собою».

Но однажды, когда Елизавета в порыве откровенности пригласила его в личные покои и открыла ящичек с драгоценностями, где хранилось в том числе и миниатюрное портретное изображение Дадли, Мелвилл был поражен ее почти девичьей застенчивостью и таинственным видом. На бумаге, в которую была завернута миниатюра, Мелвилл разглядел надпись «Портрет милорда», и в ответ на вопрос, что же это за милорд, Елизавета «упорно не желала показывать» ему изображение, держа его в тени и отказываясь сорвать обертку, пока наконец он «не надоел ей» своими просьбами. Дадли в это время был здесь же — разговаривал в дальнем углу с Сесилом, и, возможно, все это кокетство было на него и рассчитано. Так или иначе, миниатюру Мелвиллу для показа Марии она не отдала да и «прекрасный рубин величиной в теннисный мяч», что находился в ящичке вместе с портретом, послать отказалась.

Застенчивая девочка исчезла, ее место вновь занял расчетливый дипломат. Если Мария последует совету сестры и выйдет за Дадли, твердо заявила Елизавета, со временем в ее руках будут и миниатюра, и рубин, и многое другое. Ну а пока в знак будущих подношений она посылает Марии бриллиант, который должен ей понравиться.

Церемония возведения Дадли в графское достоинство (отныне он будет зваться графом Лестером) стала самым памятным событием лондонского посольства Мелвилла. Ее «весьма торжественно» провели в гигантской приемной зале дворца Сент-Джеймс; новый пэр вел себя с достоинством прирожденного, а не вновь назначенного вельможи. Доставшийся ему титул имел колоссальное значение, ибо традиционно титул графа Лестера принадлежал королевской семье — младшему сыну царствующего государя. Новое отличие вместе с дарованным королевой замком в Кенилворте и множеством прибыльных должностей разом вознесло Дадли на самую верхушку англий- ской аристократии; иными словами, за него не стыдно теперь выйти любой королеве.

Елизавета восседала на троне в окружении подобающим образом одетой высшей знати и иностранных дипломатов. Дадли появился в камзоле и баронской шапке, — ибо перед тем как сделаться графом, ему предстояло получить титул барона, — и трижды склонился в поклоне перед всеми присутствующими. Затем в сопровождении Ханс- дона, Клинтона и других он подошел к королеве и опустился перед ней на колени; громко зачитали указ, и Елизавета возложила на него баронскую мантию. Далее «под звуки труб» Дадли вышел переодеться в графский наряд и вновь появился в зале, эскортируемый на сей раз более высокими лицами.

Перейти на страницу:

Все книги серии Историческая библиотека

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное