Элирм VI

Вздрогнув от изумления и боли, друг попытался набрать в легкие воздуха и грохнулся на землю, отчего у него выпала изо рта «конфетка для мозгов». А мгновением позже у моего меча сработало «Четвертование» — автоматическое добивание, лишающее врага всех конечностей. Атака, при которой Стихиалиевый Фальшион самостоятельно провел серию молниеносных ударов. Против моей воли.

— Блин, Герман, прости ради бога…

Я судорожно заметался над телом, пытаясь сообразить, что делать с его отрубленной рукой, на которой поблескивало «Кольцо воскрешения». Попытаться присобачить к телу или просто положить рядом? Наверное, все-таки присобачить.

Сработало.

Как и всегда, тело напарника покрылось сеткой из тонких светящихся энергетических линий, после чего подёрнулось рябью и вновь предстало перед публикой целым и невредимым.

— Ну и что ты за человек? — недовольно проворчал Герман. — Мало того, что лишил меня уровня, так теперь еще и конфета вся в песке.

— Идиот и тупица, — ответил за меня Гундахар. — Тем не менее, Вайоми победил. А Велор в качестве утешительного приза может подойти сюда и отведать моих угощений.

Игв аккуратно достал со стола и протянул перед собой широкий поднос.

— Мактак, нувкурак, копальхем, нголоко и дердер.

— Благодарю за гостеприимство, но, пожалуй, я воздержусь, — ответил танк. ­— К тому же, последние два я уже пробовал.

— И?

— Честно? Гадость.

— Тьфу ты, — генерал сердито отбросил поднос в сторону. — Неблагодарный ублюдок. Хотя знаешь, с другой стороны, я не удивлен. Все-таки это изысканные зунгуфские деликатесы, а не пирожки с маринованными письками.

— Да все эти твои угощения либо слишком жирные, либо соленые, либо тухлые. Аж есть невозможно. А затем еще и проскакивают, словно кто-то бросил булыжник в колодец.

— Всё, пошел к черту.

Потеряв интерес к разговору, Гундахар посмотрел на арену и снова брезгливо поморщился.

— Да хватит уже убегать от него, усатый кретин. Ведешь себя как трусливая крыса.

— Вообще-то, это одно гигантское всеобщее заблуждение, — запыхаясь ответил Глас. — Крысы не трусливые. А очень даже смелые. Особенно когда сражаются за пищу, территорию или потомство.

— Остановись, возьми себя в руки и прими свою участь достойно. Либо постарайся его победить.

— Нет!

Шаман продолжал наворачивать круги по арене.

— Я что сказал?!

— Ваше благородие, вы, наверное, этого не заметили, но я тоже личность! Живой человек с весьма низким болевым порогом и хрупкими лицевыми костями! Я больше не намерен сегодня сражаться! В связи с чем выражаю вам официальное несогласие и открытый протест!

Резко остановившись, Эстир преобразился в «грифового метаморфа», втянул голову и конечности в панцирь, а затем прикрыл все отверстия костяными пластинами. Ушел в глухую оборону, чем-то напоминая собой бугорчатый сплюснутый шар. Трехметровый перевернутый таз зеленовато-желтого цвета.

— Это что еще за дерьмо?

Рыцарь смерти медленно встал и направился к центру площадки.

— Гундахар, я не знаю, что с ним делать, — озадаченно произнес бодак. — Моя аура его не пробивает. Слишком высокий показатель защиты.

— Я разберусь.

Генерал подошел вплотную к шаману и постучал по одной из пластин.

Тук-тук!

— Кто там? — ласково поинтересовался Эстир.

— Не вернешь себе прежнюю форму — я перетащу тебя к себе в комнату. Будешь жить вместе со мной. Уверен, тебе это не понравится.

— А что, я не против. Как говорится, с милым игвом и рай в шалаше.

— Опять испытываешь судьбу?

— Все мы играем свои роли на сцене фортуны. Да и удача улыбается смелым.

— Считаю до трех, — Гундахар сделал пару шагов назад и вскинул «урканобой». – Раз… два…

— Хватит давить мне на психику и угрожать! У меня ведь тоже есть права!

— …три…

БУМ!

Во все стороны брызнули осколки криолита.

— Эй! Ты что сделал?! Ты выстрелил мне в задницу?! — ужаснулся Глас.

— Так не пробило же.

— А если бы пробило?!

— Ну, в таком случае это бы стало началом нового отношения к себе и нового осмысления.

— Проклятье. Влад! Влад! Будь другом, проверь, что у меня там с защитной пластиной? — взмолился шаман. — Клянусь богом, я слышал подозрительный хруст! Кажется, у меня задница треснула!

На последней фразе я не смог удержаться и громко заржал. Остальные тоже. Включая генерала.