Эликсир Любви

Но я же ни дня не работала, — возразила Карина.

— Ты ни дня не ходила на работу, с этим согласна, но организовать жизнь трех детей, руководя домработницей, кухаркой, няней и водителем, так, как ты это сделала, не каждая сумеет. Между прочим, если ты умеешь руководить тремя людьми, есть надежда на успех.

— А где я деньги возьму?

— Каринка, побойся бога, ты тратишь на вещи пятнадцать тысяч евро в месяц. Вполне хватит на содержание небольшого офиса. Думаю, что если ты попросишь Антона дать тебе денег на бизнес, то, он движимый чувством вины, с радостью это сделает.

— Может, ты и права, — задумчиво протянула Карина. — Остается решить другой вопрос — чем будет заниматься мой офис, не открывать же очередной салон красоты.

— Да, салонов красоты точно в Москве достаточно. А что ты лучше всего умеешь делать?

— Детей воспитывать и ремонты делать. Мы поменяли четыре квартиры за это время, так что договариваться с прорабами и выбирать обои и плитку я научилась. Мы замолчали, я пыталась понять, к какой области можно применить многочисленные таланты Карины, и тут меня озарила мысль.

— Так, может, тебе заняться декорированием?

— Идея богата! Подумаю, но все равно же где-то надо поучиться.

— Пойди на курсы дизайна, познакомишься с людьми, займешься любимым делом. Заодно и отвлечешься от мыслей и мозг займешь. Ты же знаешь, что сейчас лучше всего уйти в тень и появляться дома как можно реже, минимально дергая Антона и максимально занимаясь собой, приводя в порядок собственную жизнь и обретая свою силу.

1906

— Крестная, мне кажется, я начала обретать свою силу, — приехав к нам, Аннушка спешила поделиться новостями. Мы с нетерпением ждали ее приезда, гадая, как могла пройти ее встреча с Николаем.

— Вы представляете, он меня не узнал, когда я вышла в новом платье и с ребенком на руках. Стоило ему переступить порог, как я тут же стала громко говорить Ванечке: «Посмотри, маленький, твой папа приехал», — и Ванечка так заулыбался и стал тянуть ручки, что Николай не устоял и стал его тискать и подбрасывать вверх. И когда я увидела, что они оба уже утомились, я тут же отдала Ванечку няне, а сама села за стол и стала с умилением смотреть, как Николай ест. Хотя мне хотелось вцепиться ему в волосы и закатить истерику. Но я держала себя в руках и представляла, крестная, как мы и учили, что передо мной маленький мальчик, такой же неразумный, как Ванечка.

— Помогло? — спросила я.

— Варя, ты не представляешь, как только я представила его маленьким мальчиком, вся злость куда-то улетучилась, и я чувствовала только жалость к нему. И, видно, это читалось в моем взгляде — он весь как-то съежился и стал спрашивать, как Ванечка. И уж здесь я заливалась соловьем, но рассказывала не о больном животике и газиках, как раньше, а о его улыбке, как он смешно морщит носик, так же как Николай, как его губки похожи на губы матушки Николая. И когда вечером Николай засобирался как бы играть в карты и осторожно мне об этом сказал, я сказала: «Конечно, дорогой, отдохни, переключись», — и спросила, не дать ли ему свежую рубашку? Конечно, всю ночь я прорыдала, но, когда он вернулся под утро, сделала вид, что сладко сплю. И тут случилось самое интересное. Я стала спать в шелковой сорочке, и, когда услышала шаги на лестнице, красиво обнажила одну грудь, и, отбросив одеяло, разметалась по кровати, покусав губы. Я даже сама чувствовала, как соблазнительно и маняще я выгляжу. Даже после бурной ночи устоять было трудно. И он, конечно же, не устоял. И тут я делаю вид, что еще сплю и не понимаю, что происходит.

— И что? — Мы затаили дыхание, слушая рассказ Аннушки.

— Судя по тому, как удивленно на утро смотрел на меня Николай, это на него произвело впечатление. Наверное, решил, что ночью я себя не контролировала и во мне проснулась порочная часть меня, до этого тщательно скрываемая.

— И что было утром?

— Я сделала вид, что ничего не помню из того, что было ночью, и была так же спокойна и мила. А когда я встала пораньше подала ему завтрак, сама наливая кофе, думаю, он ушел на службу озадаченный. Но я рада, что он ушел. Честно говоря, держатся очень трудно, как представлю, что он вечером опять пойдет к ней, так внутри все переворачивается.

— А зачем представлять картины, как он идет к ней и что там происходит, неужели ты не понимаешь, что чем больше ты об этом думаешь, тем больше энергии ты направляешь на эту ситуацию, сама же создавая ее.

— То есть вы хотите сказать, что, когда я представляю их вместе, я способствую их встречам?

— Конечно! Ты энергетически формируешь поле будущего и все, что им остается, просто войти в это поле, не прикладывая никаких усилий. Мир тут же реализует твои желания, и чем больше ты чего нибудь опасаешься, тем больше энергии ты в это вкладываешь.

— И что же мне делать? — с надеждой спросила Аннушка.