Эликсир любви

– Не переживай, все ученые такие! – успокоила меня тетушка. – Они живут в своем мире, углубившись в свои исследования, и лишь иногда выныривают на поверхность, чтобы вдруг удивиться, что жизнь не стоит на месте. У мужчины время течет по-другому. Оно у них более сжато. Это для тебя прошло три месяца, а для него – всего один миг. Как только он завершит свою работу, он сразу же начнет активно действовать. Мне кажется, он собирается с духом, чтобы вновь завоевывать тебя. Ты же столь стремительно от него сбежала!

– Дождемся сентября! – пожала я плечами. – А что вы знаете о Сергее Петровиче?

– Он из Иркутска, мечтает создать свое пароходство, но пока главный его капитал – мужская сила и желание сделать что-то грандиозное. В Петербург приехал по делам, и я обещала ему в письме, что ты покажешь ему город. Однако со всеми этими событиями с Аннушкой совсем забыла тебе про это сказать. Но я даже не удивлена, что вы познакомились и без меня.

– Не удивлены? – переспросила я. – Жаль, что я познакомилась с ним вся зареванная.

Тетушка посмотрела на меня оценивающим взглядом:

– Что-то мне подсказывает, что именно с зареванными глазами молодая женщина выглядит наиболее трогательно.

2006

Я посмотрела на себя в зеркало над передним сиденьем и, увидев свое зареванное лицо, покачала головой. «Как можно в таком виде идти к мужчине? – спросила я саму себя. – И зачем надо было так расстраиваться из-за того, что могут отобрать права?..»

Но слезы все равно душили меня из-за несправедливости происходящего. Я даже не поняла, что случилось, когда увидела гаишника, спешащего ко мне и потребовавшего мои права. Каким-то образом я выехала на встречную полосу, кружась по Исаакиевской площади в поиске места для парковки, даже не увидев этого, погруженная в свои мечтания о предстоящей встрече. И вот гаишник ушел в свою машину оформлять мое нарушение, а я сижу и рыдаю из-за собственной глупости. Звук зазвонившего телефона прорвался сквозь мои рыдания.

– Лариса, вы где? – услышала я вопрос заждавшегося меня Богдана.

– В машине, – всхлипнула я.

– Что случилось?

– У меня хотят отобрать права, потому что я не туда заехала.

– Вы далеко?

– Если выйти из «Астории», то налево, напротив Исаакиевского собора, на стоянке.

– Я сейчас приду! – пообещал Богдан и уже через минуту о чем-то говорил с гаишником. Еще через две минуты права лежали у меня в сумочке.

– Как вам удалось с ним договориться? – Я восхищенно смотрела на своего спасителя.

– В нашем мире власть и деньги решают все! – пожал плечами Богдан. – А я обожаю решать чужие проблемы. Можно сказать, что я этим занимаюсь профессионально.

Мы уже сидели в уютной тишине холла «Астории», ожидая кофе и наслаждаясь игрой тапера.

«Вообще-то, если Богдан по прабабушкиной классификации относится к клану правителей, то тогда он действительно любит помогать и решать чужие проблемы», – мелькнула у меня мысль, когда я слушала рассказ Богдана о себе.

Когда-то в молодости он играл в баскетбол профессионально, одновременно работая юристом и готовя кандидатскую по политическим партиям. В тридцать лет стал депутатом Киевсовета, бросив профессиональный спорт и играя только для удовольствия. Сейчас, в свои тридцать пять, Богдан работает в секретариате президента, одновременно заканчивая докторскую.

– А чем занимается юная леди в свободное от общения с гаишниками время? – обратился он ко мне, закончив свой краткий доклад об успехах.

– Маркетингом тренинговых программ, – постаралась я обтекаемо сформулировать свое увлечение женскими практиками.

– Господи, я совсем забыл! – Богдан вдруг ринулся со своего места по направлению к стойке ресепшен. И через минуту вернулся с охапкой розовых пионов. – Я же заказал для вас цветы!

1906

Сергей вошел с охапкой розовых пионов и бордовых георгинов.

– Сергей Петрович Панкратов! – доложил дворецкий. Я даже не ожидала, что так буду волноваться, услышав его имя.

– Я не знал, какие цветы вы любите, поэтому купил пионы для вас, Софья Николаевна, а георгины для Варвары Васильевны. – смущаясь, Сергей протянул мне пионы, а георгины – тетушке.

– Точнее, наоборот, пионы для Варвары Васильевны, а георгины для Софьи Николаевны.

– Благодарю, – улыбнулась тетушка. – Я люблю и пионы, и георгины. Я помню, что ваша матушка обожает хризантемы. Как она поживает? Пойдемте пить чай, и вы расскажете нам все последние новости Иркутска.

– С удовольствием! Я привез вам письмо от матушки. – следуя за тетушкой в столовую, Сергей остановился на лестнице и повернулся ко мне: – Варвара Васильевна, разрешите называть вас просто Варя? – Сергей дождался моего кивка и, смущаясь, продолжил: – Я так рад, что вижу вас снова. Софья Николаевна обещала в своем письме, что вы покажете мне город.

– Прямо сейчас? – опешила я. – Но мы же собирались пить чай!

– Чаю попьем… – загрустив, нехотя согласился Сергей. – А потом сбежим!

От острого взгляда тетушки не ускользнуло страстное желание Сергея увести меня поскорей на прогулку.