свой путь без труда. Ночные птицы одиночными криками нарушали окружающую тишину,
а тени сов, летавших наверху, проносились мимо них как привидения. Кирисин боролся с
предчувствием, волнами поднимающимся внутри. Он не боялся, по крайней мере, пока.
Но его страх скрывался только лишь из поля зрения, он мог появиться в момент. Это
держало его на грани, внимательно следя и за собой, и за остальными. Они должны быть
очень осторожными, говорил он себе. Не должно быть никаких ошибок.
Они прошли мимо небольших надгробий в лес гробниц, склепов и мавзолеев,
наземных могил, которые сгорбились в темноте среди высоких давно уже выросших
деревьев. На каменных дверях и притолоках были вырезаны рунические символы и
странные существа. Эти могилы были очень древними, настолько древними, что
некоторые из дат указывали на времена до появления человеческой расы. Многие были
написаны на древне-эльфийском, некоторые на неизвестных языках. Они выглядели
каменными гигантами, спящими чудовищами, ожидающими пробуждения.
Кирисин посмотрел на Симралин, но ее, казалась, совершенно не волновали
могилы, ее лицо было спокойным, а движения расслабленными, пока она шагала
впереди него. Она всегда была такой – под самоконтролем, уверенная в себе,- и в этом
он завидовал ей.
Эриша достигла участка Ашенелла, над которым доминировал огромный
каменный мавзолей, окружавшие склепы и гробницы ютились в его тени. Имена на всех
меньших детях мавзолея были вырезаны одинаковыми заглавными буквами: ГОТРИН.
Они разделились, чтобы покрыть как можно большую территорию, пробираясь
через лабиринт надгробий, читая имена и даты жизни, выискивая упоминание о Панси
Ролт Готрин. Ничего не находилось, пока они не обошли все надгробия и осматривали их
еще раз на обратном пути, когда Кирисин, привлеченный запутанной резьбой на стенах
огромного мавзолея, заметил странный символ, вырезанный на плоской и
немаркированной поверхности с боку могилы. Он с минуту всматривался в него,
стараясь понять, что это, стал отходить, когда ничего не пришло на ум,, а затем
остановился и повернулся взглянуть еще раз, и сквозь него пронесся поток осознания.
Символ, если внимательно присмотреться, можно было разобрать. Он состоял из
трех эльфийских букв, наложенных друг на друга. Буквы были
имени Панси Ролт Готрин.
-- Эриша!- прошипел он.
Она обернулась на звук своего имени и поспешила к нему. Он указал на символ,
произнеся вслух эти три буквы. Она сразу кивнула в знак согласия.
-- Но почему здесь?- прошептала она.
-- Не знаю,- он покачал головой.
К этому моменту к ним присоединились Симралин и Анжела Перес, и Кирисин
показал им, что он обнаружил. Симралин поняла и объяснила значение этого символа
Анжеле. Рыцарь Слова запустила руку в свои коротко подстриженные волосы и
нахмурилась.
-- Эта ее могила?
-- Так не скажешь,- ответила Симралин.- Это – фамильные ясли с останками
десятков и десятков младших Готринов. У Королевы должна быть собственная могила,
отдельная от остальных.
Они разделились, перепроверив каждое надгробие в пределах двадцати ярдов.
Они не нашли упоминания о Панси. Вновь собравшись у символа, они разговаривали
низкими, осторожными голосами, ночь была единственным свидетелем того, как они
раздумывали над этой загадкой.
-- Это символ, но, может быть, и что-то еще,- предположил Кирисин.
-- Что значит
обычная резьба.
-- Может быть. Не знаю.- Он коснулся символа пальцами, проведя по буквам,
надавливая на них, пытаясь почувствовать какой-либо отклик и проверяя, что он ничего
не упустил. Он снова покачал головой.- Это что-то еще,- повторился он, бормоча эти
слова вопросительным тоном.
-- Может он иметь другое значение, кроме того, что означают буквы?- вдруг
спросила Эриша.- Могут они означать что-то еще, кроме ее имени?
Кирисин осмотрел все вокруг – другие надгробия, отдаленные тени, покрытые
листвой ветви деревьев, окружавших их, и землю, усыпанную ветками, листьями и
прочим лесным мусором. Не упустил ли он чего-нибудь?
Анжела Перес вышла вперед.
-- Постойте. Вы говорили, что Панси обладала магией и что она, вероятно, была
ведьмой. Может быть, она предусмотрела это. Может быть, нужно применить магию,
чтобы вызвать другую магию.
Она разместила вершину своего посоха напротив эльфийского символа Готринов,
и ее темные черты напряглись от концентрации. Руны, вырезанные на ее посохе, начали
пылать, становясь все ярче от огненного света. Почти сразу же символ откликнулся; он
тоже начал пылать.
Затем глубокий звук скрежета взорвал тишину ночи, тяжелый скрежет камня о
камень, и весь участок земли, менее чем в десяти футах от того места, где они стояли,
пришел в движение. Огромная плита, скрытая под слоями грязи и мусора, медленно
ушла под землю и исчезла из вида, оставив зияющее отверстие.
Четверка подступила к его краю и посмотрела вниз. Оно было черное, как смола,