ЭЛЬФЫ ЦИНТРЫ

на которой все еще росли деревья, трава и цветы в пышном изобилии, он вновь

встревожился на теми ужасами, которые завладели его миром. Никакое количество

эльфов не сможет это изменить, мрачно подумал он. Болезни и гниение слишком

распространились и глубоко укоренились. Это снова заставило его злиться на людей,

которые были так невнимательны со своей бережливостью, с их неспособностью

действовать быстро и разумно, когда у них еще был шанс остановить этот поток.

Однако, думал он, они не имели успеха и в собственном спасении, и цена за их

идиотскую невнимательность была гораздо больше, чем он хотел спросить с них.

За исключением того, что эльфы заплатили такую же цену. Каждое живое

существо заплатило ее. Когда произошел массовый провал в сохранении целостности

экосистемы, никто не избежал последствий.

Часы пролетали, Симралин спала, дыхание ее было глубоким и ровным. Кирисин

размышлял о судьбе мира вместе со своей собственной, и через какое-то время уплыл в

воспоминания об Эрише. Ему вдруг захотелось еще раз увидеть ее, рассказать ей, как

много значило для него быть с ней рядом, и как он сожалеет, что не смог сделать

больше, чтобы защитить ее. Он вспомнил о том, как они вместе играли в детстве, в те

времена, когда все, происходящее сейчас, казалось невозможным. Оно по-прежнему

казалось невозможным. Эриша мертва. Симралин и он беглецы. Калф демон, который

предал их всех.

Ему особенно горько было насчет старика. Он видел его лицо, улыбающееся и

ободряющее. Он слышал его голос, чувствовал, как хочется кивнуть головой в слепом

согласии. Он ненавидел себя за то, что считал Калфа своим другом, но еще больше

ненавидел за то, что он нравился ему. Ничто никогда не изменит чувство возмущения,

которое он ощущал, понимая, как сильно его обманули. Он будет жить с этой памятью,

пока не умрет. Может, она будет с ним и дальше, если там что-то есть после смерти.

Это признание горело огнем, а он утрамбовывал его и запихивал подальше.

После того, как оно угасло, он просто уставился куда-то, не видя ничего, кроме прошлого,

а затем и вовсе ничего не видя. Его мысли блуждали как потерявшиеся дети, ищущие

место и комфорт среди чего-то знакомого.

Его мысли заблудились, и не задумываясь, даже не пытаясь, он последовал за

ними.

Кто рассказал тебе это?

Голос прошептал сквозь тьму, резко и обвинительно. Он огляделся и

обнаружил, что находится в каменных садах Ашенелла. Массивные гробницы и

склепы отбрасывали свои тени над лесом более мелких надгробий. Ночь была тихая,

саваном покрывая могилы умерших. Однако, голос обращался к нему.

Потом он увидел Эришу, стоящую менее, чем в десяти футах, в рваной и

окровавленной одежде, ее нежное белое горло было разрезано до кости. Она стояла

одинокая и эфемерная в смерти, изгнанная в пустоту утратой своей жизни. Она

посмотрела на него и попыталась говорить, но слова не шли.

-- Эриша,- сказал он.- Мне жаль.

Она снова попыталась сказать, и снова не получилось.

Кто рассказал тебе это?

Снова голос. Не ее голос, кого-то другого. Он поискал говорившего и нашел

его, стоящего рядом с девушкой. Старый Калф, его седое лицо и корявое тело не

изменились от тех, какими были при жизни. Он тоже был духом. Юноша увидел это в

прозрачности его формы, в том. как свет звезд проходил сквозь него.

Он увидел это в силуэте его костей сквозь кожу.

Старик усмехался, губы презрительно скривились, его острые старые глаза

пристально смотрели на Кирисина.

Кто рассказал тебе это?

Кирисин не понимал. Рассказал ему что? О чем говорил старик? Демон,

поправился он. Что демон говорил?