Эльфийские хроники

Гамлин остановился в безопасном месте за скалой. Он больше не мог сделать ни одного шага. Каменистая почва под его ногами была теплой и жирной от сажи (от этой сажи уже почернели его туника и ладони), но здесь он, по крайней мере, мог отдышаться, не рискуя при этом стать целью для стрел гоблинов. Нападение карликов стало для него неожиданностью (хотя, несомненно, в меньшей степени, чем для разведчиков Абзага), поскольку он даже и представить себе не мог, что они ринутся в бой так стремительно. Он несколько недель прожил рядом с этими обитателями гор, и у него сложилось впечатление, что они никогда ничего не делают быстро. Они и двигались медленно, и решения принимали медленно… Он, Гамлин, аж весь извелся от нетерпения, прежде чем — после бесконечно долгих пиров и скучных речей — Троин наконец-таки принял решение дать своему войску приказ на наступление. Затем Гамлину пришлось еще потомиться в ожидании, пока войско карликов маршировало с невообразимой медлительностью, дружно топая ногами по земле с такой силой, что земля от этого дрожала. Зато у Гамлина было предостаточно времени для того, чтобы его раны, обрабатываемые искусными знахарями карликов, полностью зажили… На второй день марша войско короля Черных Гор прибыло в Даль-Вид — столицу карликов, живущих в Красных Горах, — и соединилось с теми, кому удалось выжить в Агор-Доле. Там Троин и его военачальники в течение нескольких часов совещались, пили и ели, а Балдвин при этом рассказывал им о том, что происходило в последние часы перед падением крепости Агор-Дол, и о самопожертвовании господина Вали. Менестрель провел рядом с бардами Троина несколько удивительных часов. Все то, что рассказывал Троин, было тут же записано и затем переделано в стихотворную форму, причем так искусно и быстро, что не успел Балдвин закончить свой рассказ (а говорил он столько, сколько горела свеча), как личный бард Троина занял место перед столами прямо в центральной части помещения — так, чтобы всем было его хорошо видно и слышно. Карликам — точно так же как и эльфам — нравилось сочинять длинные оды, прославляющие подвиги их знатных особ, но то, что они называли «песнью», лишь отдаленно напоминало эльфийское монотонное протяжное пение, сопровождаемое игрой на арфе. Барды карликов пользовались рожками и барабанами, причем иногда переходили на крик и извлекали из своих музыкальных инструментов оглушительные звуки, что — как в конце концов понял Гамлин — должно было имитировать грохот битвы. И поскольку в данном случае речь пошла о прорыве лавы, залившей затем Агор-Дол, «песнь» была особенно шумной…

Эльф в конце концов привык к медлительности и шумливости карликов, и поэтому он очень сильно удивился, когда при приближении к Агор-Долу их войско вдруг стало двигаться беззвучно. Он не услышал никакого приказа, но подразделения, облаченные в доспехи из железа и кожи, вдруг резко остановились, причем сделали это так тихо, что было слышно, как свистит ветер среди скал и зарослей можжевельника. Авангард, оказывается, сообщил, что впереди были замечены разведчики-гоблины. Сидя на пони в самой середине эскорта двух королей, Гамлин увидел, что сигнальщики карликов машут цветными флажками, передавая какую-то информацию при помощи специального кода, который показался Гамлину очень сложным. Моментально отряд, состоящий более чем из сотни карликов, покинул общий строй и побежал между скалами и колючими кустарниками с такой скоростью и решительностью, какая была для карликов совсем не характерна. Более того, они бежали, не производя при этом никакого шума. Гамлин увидел, что воины Черных Гор проворно взбежали вверх по склону, находившемуся прямо перед ними, и затем стремительно напали на гоблинов, оказавшихся по эту сторону Агор-Дола. Крики монстров стали первым свидетельством того, что начался бой. Король и его эскорт тут же дали шпоры своим пони и, увлекая за собой все войско, ринулись во фронтальную атаку всеми имеющимися силами. Гамлин хотел было последовать за ними, однако он тут же понял, что не удержится в седле, если его пони пустится вскачь. Поэтому он спешился и побежал вслед за карликами, приготавливаясь на бегу к стрельбе из лука.

Однако он не смог выпустить даже и одной стрелы. Карлики действовали уж слишком быстро. Если ему при каждом шаге приходилось смотреть себе под ноги, чтобы не оступиться на каком-нибудь камне и не подвернуть себе ногу, то они, проворно перепрыгивая с одного большого камня на другой, рубили гоблинов длинными секирами, набрасываясь на каждого из них то вдвоем, то втроем, в буквальном смысле слова рассекая его на части, и затем тут же устремляясь к следующему гоблину в неудержимом приливе боевого пыла.

Гамлин увидел затем, как вдалеке — на расстоянии почти уже в половине мили — подразделения карликов взбираются на гору и исчезают в густом дыму, который все еще струился над развалинами крепости Агор-Дол. Эльф присел, положил стрелу обратно в колчан и стал ждать, когда битва закончится.