Эльфийские хроники

Вот такая вот жизнь здесь, на острове Гврагедд-Аннхв. Она всегда была такой, пусть даже он об этом и забыл. Годы, проведенные в странствиях и в шумных аллианах гномов, стерли в его рассудке воспоминания о зябком одиночестве, которое было уделом «серых эльфов». Его здесь, конечно же, узнали и именно поэтому разрешили здесь поселиться. Однако не будет устраиваться никакого праздника по поводу его приезда, его возвращения в родные места. Самое большее, что его ждет в ближайшие дни и недели — так это случайные встречи с земляками на каких-нибудь тропинках, немногословные разговоры, обмен какими-то ценными предметами, ночь, проведенная с какой-нибудь эльфийкой, которая привлечет его и которой понравится он… А затем — опять одиночество. Сам того не замечая, Гаэль стал играть своим перстнем с изображением руны березы — остатком того прошлого, с которым он пожелал покончить. Гильдия, прохиндеи Ха-Бага, золото, кровь, Этайна — все это было теперь для него уже каким-то далеким миром… Вокруг него сейчас лежали мешки, в которых находились его пожитки, золото, оружие — в общем, все то, что ему удалось накопить за свою жизнь, поместилось на спине лошади. Своих двух лошадей он отпустил: здесь, на болотах, они все время привлекали бы внимание жутких хищников, таящихся под водой. Теперь уже и его золото казалось ему таким же бесполезным здесь, на болотах, как и эти лошади. Что здесь можно было бы купить за него? Здесь ведь ничего нет. Даже участка твердой земли, достаточно большого для того, чтобы на нем можно было построить жилище, соответствующее его, Гаэля, богатству. Ему следует уйти из этих мест. Возвращение на болота было для него не более чем мечтой — призрачной и бессмысленной мечтой, которую он, однако, лелеял в своей душе все эти годы скитаний. Ему следует уйти из этих мест, прихватив с собой то, что он сможет унести, и закопав все остальное в укромном месте — так, чтобы можно было когда-нибудь вернуться и найти тайник. Итак, решено, он уйдет отсюда. Уйдет, как только закончится этот дурацкий дождь.

Дождь стих лишь утром следующего дня. Гаэлю пришлось вытерпеть целый день и бесконечно долгую ночь, в течение которой он спал лишь урывками — тогда, когда усталость пересиливала в нем ощущение дискомфорта. Наутро дождь сменился густым туманом. Над спящими водами воцарилась абсолютная тишина: не было слышно ни пения птиц, ни шелеста растительности. Даже на Гврагедд-Аннхве в туманный день такая тишина была чем-то ненормальным. Гаэль обратил на это внимание только после того, как вылез из своего убежища и, потягиваясь, шумно зевнул. На втором зевке он вдруг затаил дыхание и, замерев, напряг все органы чувств: ему показалось, что к нему кто-то приближается. За годы, проведенные им в подземном городе, он ничуть не утратил способности чувствовать надвигающуюся опасность. Наоборот, его чутье только обострилось и защищало получше любых доспехов. Гаэль привык полагаться на свою интуицию даже тогда, когда он еще ничего не видел и не слышал — как, например, сейчас. Иногда в жизни случается так, что глаза начинают что-то видеть уж слишком поздно, а уши начинают что-то слышать лишь в самый последний момент. Поэтому только глупцы и безумцы могут с пренебрежением относиться к своим инстинктам…

Гаэль, соблюдая множество предосторожностей, вернулся в свое убежище, снял с ветвей плащ и надел его, поднял с земли лук, стрелы и меч и затем нырнул под ветви низкорослой ивы, спускающиеся аж до земли. В муаровом плаще он становился абсолютно невидимым среди многочисленных веток ивы, запах листьев которой, похожий на запах меда, забивал его собственный запах.

Вскоре он их увидел. Орки. Четверо. А может, и больше. Они шли с оружием в руках, но без щитов и кольчуг. Их одежда представляла собой лишь какие-то бесформенные лохмотья. Двое из них шли босиком. Ни у одного из них, похоже, не было лука. Они походили на шайку оборванцев — тех грязных бродяг, которые, едва не умирая от голода, шастают возле городов в надежде ограбить какого-нибудь путешественника, который отважился отправиться в путь без охраны. Они, по всей видимости, происходили из какого-то малоизвестного племени, живущего на границе Черных Земель… Конечно, многое могло измениться с той поры, когда он покинул болота, но вообще-то Гаэль никогда не слышал о том, чтобы оркам удавалось беспрепятственно добраться аж до Гврагедд-Аннхва…