Эльфийские камни Шаннары

Терри Брукс Эльфийские камни Шаннары

Барбаре с любовью

ГЛАВА 1

Ночное небо начало светлеть на востоке, когда Избранники вошли в Сады Жизни. Жители Арборлона, главного города эльфов, еще спали в своих постелях, но для Избранников день уже начался. Теплый летний ветерок развевал их белые плащи. Избранники прошли мимо суровых и неприступных Черных Стражей, которые застыли у кованых железных ворот, украшенных пластинами слоновой кости; на арке ворот были начертаны серебряные руны. Люди в белых плащах шли быстро, и только их приглушенные голоса да скрип сандалий по гравию нарушали утреннюю тишину.

Избранники были хранителями Элькрис — волшебного дерева, что стояло в самом центре Садов, дерева, которое, как говорили легенды, защищало эльфов от изначального Зла, едва не погубившего мир много веков назад, Зла, изгнанного за пределы земли незадолго перед появлением рода людей. С того самого времени Избранники служили Элькрис. Эта традиция передавалась из поколения в поколение — традиция служения, к которой эльфы относились как к высокой чести и почетному долгу.

Но в процессии, что шла этим утром через Сады Жизни, благоговейный трепет перед обрядом почти не чувствовался. Прошло уже двести тридцать дней годового служения этих шести юношей, и первоначальная торжественность и восторженность уступили место добросовестному исполнению обязанности: приветствовать дерево при первых лучах восходящего солнца.

Только рыжеволосый Лорен, младший из них, хранил молчание. Он шел последним, не принимая участия в беседе, и на его хмуром лице отражалось напряженное раздумье. Он был так погружен в себя, что даже не заметил, как разговоры впереди внезапно оборвались, и очнулся, лишь когда кто-то тронул его за плечо. Лорен поднял озабоченное лицо и увидел Джейса.

— Что случилось, Лорен? Ты не заболел? — Джейс был на несколько месяцев старше остальных, и поэтому все признавали его главным.

Лорен покачал головой, но выражение озабоченности осталось на его лице.

— Я здоров.

— Но тебя что-то беспокоит. Ты все утро какой-то задумчивый. Точнее, ты такой с вечера. — Джейс посмотрел эльфу в глаза: — Ты можешь уйти. Никто не требует от тебя исполнения службы, если ты нездоров.

Лорен поколебался, затем со вздохом кивнул:

— Ну ладно. Это из-за Элькрис. Вчера, уже на закате, когда мы уходили, я видел какие-то пятна на листьях. Они как будто завяли.

— Завяли? Ничего подобного никогда не случалось с Элькрис, по крайней мере, так нам всегда говорили, — с сомнением произнес Джейс.

— Я мог ошибиться, — согласился Лорен. — Уже темнело. Тогда я подумал, что, может быть, это тени. Но теперь мне кажется, что листья все-таки сохнут.

Среди Избранников пронесся смущенный ропот, затем один из них сказал:

— Это все из-за Амбель. Я с самого начала говорил, обязательно что-нибудь случится, если женщина станет Избранником.

— Были и другие Избранники-женщины, и ничего плохого не происходило, — возразил Лорен. Ему всегда нравилась Амбель. С ней было так приятно и легко говорить, хотя она и была внучкой короля Эвентина Элессдила.

— Последний раз — пятьсот лет назад, Лорен.

— Ладно, хватит, — вмешался Джейс. — Мы же решили не говорить об Амбель. Все знают почему. — Он помолчал, обдумывая слова Лорена, затем продолжал: — Очень печально, если что-нибудь случится с Элькрис. Но, в конце концов, ничто не вечно на земле.

У Лорена перехватило дыхание.

— Но, Джейс, ведь если дерево ослабеет, то Запрет потеряет силу и демоны вырвутся…

— Ты что, и вправду веришь в эти сказки, Лорен? — засмеялся Джейс.

Лорен во все глаза уставился на старшего:

— Как ты можешь быть Избранником и не верить?

— Когда меня избирали, меня не спрашивали, верю я или нет. А что, тебя спросили?

Лорен отрицательно покачал головой. Кандидатов в Избранники не спрашивали ни о чем. Их, молодых эльфов, достигших совершеннолетия, просто приводили к дереву. На рассвете нового года они проходили под его ветвями, останавливаясь на секунду. Те, кого дерево касалось ветвями, становились Избранниками на этот год. Лорен, как сейчас, помнил переполнившее его чувство гордости и восторга, когда тонкая ветвь Элькрис склонилась к нему, коснулась его плеча и он услышал, как дерево назвало его имя.

И еще он помнил всеобщее изумление, когда было названо имя Амбель.

— Это только сказка для пугливых детишек, — продолжал Джейс. — По-настоящему Элькрис служит всего лишь напоминанием, что мы, эльфы, как и она, пережили все, что было в истории Четырех Земель. Элькрис — символ нашей силы, Лорен, и ничего больше.

Он отвернулся, давая знак остальным следовать за ним. Лорен снова задумался. Пренебрежение старшего к древней легенде расстроило и смутило его. Правда, Джейс был горожанином, а Лорен давно заметал, что жители Арборлона не слишком серьезно относятся к старинным преданиям, в отличие от жителей маленькой северной деревушки, из которой он родом. Но предание об Элькрис и о Запрете не просто легенда — это поистине величайшее событие в истории эльфов, основа всей их жизни.