Елена, поэма г. Бернета

Сколько любви, сколько, огня, страсти, чувства, какое драматическое движение и какая, вместе с тем, смесь чистого золота с грубой рудою! Но для яснейшего доказательства нашей мысли продолжим выписку.

В наряде пышном и зеленом,
Под темным, светлым небосклоном
Ветрам противится сирень —
И каждый листик в летний день
Роняет с ропотом и стоном;
Когда же вьюга набежит
И хлад до корня обнажит
Весны любимое растенье:
Утратив жизнь, оледенев,
Безгласно тяжкий божий гнев
Несет оно, символ терпенья.

Подобно деревцу зимой,
В печали хладной и немой,
Душа убитая не ропщет!
Пускай беда ведет беду,
Пускай ее презренье топчет,
Молчание зовет вражду,
И червь страстей догробных точит:
Есть чувство в ней, но жалоб нет!..

Был тих затворницы ответ:
«Господь и мать моя не хочет,
Я умираю и нейду!..»
Но искра с божьего кадила,
Дым благовоний воскурив,
Зачем себя не угасила
И пала в порох? – Страшен взрыв!..

Нейдешь, нейдешь?.. Внемли же мне, природа!
Я разрываю с обществом союз!
Восстань, моя ужасная свобода!
Проснись, мой дух! Нет больше в мире уз!
Безумной злобою, народы, закипите;
Мне все равны, все чужды, далеки;
С огнем, с мечом, с отравою бегите!
Я поведу свирепые полки,
Я лютость дам невиданную – строю!
Давно велик я общим грабежом,
Что здесь зовут неправедной войною:
Но я грабеж стократ теперь удвою,
Я жен убью, детей осирочу (?),
Пройду косой, заразой пролечу;
Улыбкою слезу не удостою;
В ответ на плач, как зверь, захохочу…

О, какая драма, какая глубокая и сильная жизнь в этой драме, и опять-таки какое, вместе с тем, бессилие и вялость! Напечатанные курсивом стихи составляют такую резкую противуположность с остальными, которые все хороши и из которых некоторые превосходны, что можно подумать, что г. Бернет писал эту поэму вдвоем, в товариществе с каким-нибудь бездарным стихотворцем: на свою долю взял создание всех хороших и превосходных стихов, а на его предоставил рифмованную прозу и изысканные до дикости выражения, как будто почитая необходимою такую чудную смесь шипучего вина с пресною водою. Ясно, что г. Бернет только еще выступает на поэтическое поприще, что он еще не может владеть ни своим талантом, ни своею субъективностию, что стих часто не слушается его и выражает совсем не то, что хотел он им выразить; словом, ясно, что г. Бернет еще дитя в искусстве, но дитя, которое обещает некогда крепкого взрослого человека. Но обратимся к поэме.

Выписанная нами выходка возмущенного духа, взволнованной страсти и глубоко оскорбленной любви могучего человека не вся: она продолжается бурным потоком, который у г. Бернета ревет оглушающим ревом и только в немногих стихах и выражениях пищит; но мы не выписываем ее, потому что и сделанной выписки слишком достаточно для оправдания нашего суждения о поэме. Приведенная в ужас и живо затронутая и оскорбленная сомнением ее возлюбленного в ее глубоком, святом чувстве и в то же время окованная сознанием страшного долга, Елена отвечает в порыве ужасного отчаяния:

Возьми ж меня!
Раздался крик,
И что-то с башни в этот миг,
Одеждой свиснув, как крылами,
Мелькнуло пред его глазами —
И, как подстреленный орел,
Упало на гранитный пол…
Тяжелый стук!.. Но после стука,
Ни вздоха, ни мольбы, ни звука!..

Превосходно!.. но следующие стихи должно пропустить, чтоб не ослабить и не разрушить глубокого впечатления, которое производят эти…