Элемента.T

Она старалась не смотреть на Арсения, на его тёмные волосы, стянутые под бейсболкой в хвост, на его руки, которыми он то и дело махал, что-то показывая, на его тонкую талию и обтягивающие ягодицы брюки, и не могла не смотреть. Она представляла его с Вики. Как её куриные лапки обнимают его за плечи, как она шепчет что-то ему в ухо, как двигаются мышцы на его обнажённой спине, как напрягаются ягодицы…

— Чёрт, чёрт, чёрт! Бедный Феликс! — прошептала она, в сердцах кидая по камешку на каждое произнесённое вслух слово. — Бедная Изабелла!

И не говори!

Прозвучал у неё в голове мужской голос, и так знакомо заныли виски.

— Баз! — крикнула она, но заметив на себе рассеянные взгляды друзей, тут же перешла на шёпот. — Как здорово, что ты вернулся!

Э, нет! Это ты, наконец, вернулась! О чём ты вообще думала?

— Я не думала, Баз, честно, не думала.

Я так и понял. Ну, что? Какие планы? Чем это вы занимаетесь тут в девственном швейцарском лесу?

— Мне кажется, страдаем хернёй.

Это и невооружённым глазом видно. А вообще?

— Ищем что-то, оставленное нам в наследство Парацельсом. Вроде как оно нам капец как надо.

Может и надо. Только этот упрямец растерял остатки разума ещё в тот день, когда комета Галлея махала над Санкт-Галленом своим шикарным хвостом. Уж если где и могла быть его лаборатория так в Девичьей башне, а она была сторожевой.

— Я видела, Девичья башня была на их плане. Погоди-ка!

Она поднялась и прихрамывая направилась к бумаге, оставшейся лежать прижатой к земле небольшими камешками.

— Вот, вот она! — сказала она громко, пользуясь тем, что её друзья отошли вглубь к деревьям.

Тогда нам направо!

Ева, не задумываясь, повернулась и пошла

Я сказал направо, а не налево! — усмехнулся он.

Но она остановилась как вкопанная, потому что вспомнила этот голос. Услышала в своей голове и, наконец, вспомнила.

— Этого не может быть.

Мог бы поспорить, но, к сожалению, не знаю с чем.

— Я была вчера в Замке Кер.

Похвально. Первый раз? До сих пор сама себе не веришь?

— Баз, я слышала вчера твой голос. Там в Замке.

Мне приятно, что я тебе мерещился. Значит, всё-таки скучала?

— Швейцар, который открывал нам двери. Он говорил твоим голосом.

Правда? Какая прэлэсть! — сказал он, подражая Фаине Раневской.

И он хотел ещё что-то добавить, но Ева его перебила:

— Хватит! Теперь я как никогда уверена, что это был ты.

И Ева вспомнила благородное лицо швейцара и никак не могла увязать его с этим язвительным чудовищем, что снова жило у неё в голове.

Да, да, — неожиданно сдался Баз. — Допустим, это был я. И что?

— Не знаю. Ты мне скажи.

Я тебе уже два раза сказал: нам направо, а ты до сих пор стоишь как верстовой столб.

Она поняла, что настаивать бесполезно и послушно пошла. Правда, снова повернула налево, но потом опомнилась и выбрала нужное направление.

Что видишь?

— То же что и везде. Лес, старые камни. Снова подъем в гору.

Вот, это оно! Девичья башня стояла на самом высоком месте замка и казалась самой высокой, но на самом деле была ниже всех. В ней держали девиц на выданье, или тех, что не смогли выдать. Иногда вдов бывших владельцев замка. А мёрли владельцы, к слову сказать, часто, потому как непрестанно воевали.

— Я должна позвать остальных!

— С чего ты решила, что башня Парацельса именно это? — спросил Арсений, устало заваливаясь на траву.

Подъем был трудный, и разговаривать по дороге не получилось.

— Мне сказал Бази, — призналась Ева.

— Серьёзно? Он вернулся? — воскликнула Изабелла.

О, да! Как любимая мозоль!

— Уверена, что это он? — скептически улыбнулся Арсений.

— Уверена, — улыбнулась Ева.

Вижу, девочка, которую ты не видишь, здесь самая умная.

Эмма, которую Ева действительно не видела, промолчала. И Ева даже не была уверена, здесь ли она.

— Эмма?

— Я здесь, здесь! — прокричала она откуда-то издалека. — Посмотрите, какая красота!