Электронный бой

Не давая окруженным опомниться, боевики врываются в здание с четырех сторон — через главный вход в магазин, через мастерскую Чоко, — благо тот сбежал, едва началась стрельба, — служебный вход и гараж. Пока они ломятся внутрь, двое автоматчиков поливают короткими очередями вконец раздербаненные окна второго этажа. В полутемном гараже их встречают автоматные очереди, и Ахмад-хан с ходу теряет еще двоих убитыми, в том числе Джангара, зачем-то вылезшего вперед. Дагестанец даже успевает на секунду расстроиться — Джангар был ценным кадром благодаря знанию индонезийского и умению ориентироваться в любом, даже совершенно незнакомом городе. Когда через несколько секунд обнаруживается, что обоих боевиков пристрелил не человек, а хитроумная ловушка с встроенным в нее автоматом — старым английским «стэном», в душе у Ахмад-хана просыпается нехорошее предчувствие, которое в полной мере сбывается, когда боевики врываются в помещение, из окон которого по ним стреляли. Кто-то включает бра. Их тусклый свет предназначен для создания интимной обстановки и плохо подходит для обыска, но другого источника света нет — люстру ведь раздолбали. Впрочем, для беглого осмотра достаточно. Битое стекло, продырявленные стены, осыпавшаяся штукатурка, разбросанные вещи и листы бумаги. Вот только людей в помещении нет — ни живых, ни мертвых. Ахмад-хан с искаженным от ярости лицом разворачивается и выходит. Вскочивший вслед за начальником Умар смачно сплевывает и матерится.

— Не гневи Аллаха, парень, — рассудительно говорит Сулейман, появившийся, как всегда, неслышно. Но Умар не умеет сдерживать злость. Он прикладом автомата смахивает стоящую на столе вазу. Она, естественно, падает, со звоном разбивается. Слышен звонкий щелчок — перед глазами ошарашенных боевиков пролетает предохранительный рычаг, а среди обломков крутится металлическое яйцо цвета хаки.

— Граната!!!

Помимо Сулеймана и Умара в помещении еще трое боевиков, решивших заняться обыском. Мебель не защищает от осколков, зато здорово мешает передвигаться…

Сулейман в прыжке сбивает Умара с ног и успевает закрыться его телом за долю секунды до того, как граната взрывается и разлетается на смертоносные кусочки металла.

— Я же говорил, не стоит гневить Аллаха, — шепчет он, поднимаясь с пола и подхватывая оружие. Убедившись, что все мертвы, Сулейман собирает у мертвецов неиспользованные магазины в валяющийся тут же пластиковый пакет. Боеприпасы — это всегда проблема в современной войне.

— Что случилось? — собравшиеся в гараже боевики встревоженно смотрят на Сулеймана, когда он выходит к ним.

— Нам оставили ловушку, — пожимает он плечами, — а Умару не хватило мозгов, чтобы ничего там не трогать.

— Вот идиот, — в сердцах бросает Ахмад-хан, — хорошо хоть я выйти успел… Что, всех посекло? — спохватившись, спрашивает дагестанец, сообразив, что Сулейман неспроста спустился один.

— Всех. Мне просто повезло, — говорит подрывник, упреждая возможные вопросы.

— Ладно, уходим, — командует Ахмад-хан, — пока полиция не приперлась.

Несколько человек поднимаются наверх — тела нужно забрать. Практически все убитые где-то в розыске. Да и просто не стоит давать полиции зацепки. Тела без лишних церемоний забрасывают в джипы, живые забираются поверх убитых. Три «Лендровера» с ревом уносятся прочь от разоренного дома.

— А где хозяин и его гости? — спрашивает Сулейман, наклоняясь к уху начальника.

Тот фыркает:

— Парни нашли возле лестницы потайной ход. Соваться не рискнули, побоялись новых сюрпризов. Темно там и не развернуться.

— Ну да, — кивает Сулейман, — одной растяжки всем хватило бы.

Джипы сворачивают в узкую улочку. Где-то сзади слышится вой приближающихся сирен. 

Глава 41

Утро все увереннее вступало в свои права. Паданг просыпался. Солнечные лучи заливали город, да и территорию порта тоже. У небольших грузовых и пассажирских судов, а также катеров и яхт, заполнявших большую часть акватории порта, людей почти не было. Зато там, где у специального причала швартовались гидросамолеты, уже начиналась суета. Впрочем, основное движение происходило около трех из них.

Возле того, что покачивался ближе к берегу — двухмоторного «Канадэра», кучковалась группка японских туристов в неизменно бесформенных одеяниях и с обязательными видеокамерами и фотоаппаратами. Их ждала воздушная экскурсия вдоль побережья.

У второго самолетика — тоже двухмоторного, но «Фоккера», и помельче — собралась компания европейцев, чье снаряжение недвусмысленно указывало на то, что эти люди собираются прыгать с парашютом. Впрочем, пока что прыгуны терпеливо ждали пилота. Японцам повезло больше — их «воздушное судно» уже начало прогревать двигатели.

Третий гидросамолет, одномоторный «Пайпер», был пришвартован дальше первых двух, и возле него сейчас стоял черный микроавтобус-катафалк, из которого двое мужчин в сутанах католических монахов выгружали закрытый гроб.

Пилот явно пребывал не в восторге от такого груза, однако заплатили ему хорошо, причем с изрядным авансом, так что пилот помалкивал.