Электроники, Сыроежкины и другие

Никогда еще не испытывал Макар столько унижений от обыкновенного футбольного мяча. Сам виноват — вызвался защищать ворота. С виду все обычно: пятеро подростков гоняли по площадке мяч, передавали его друг другу и били в одни ворота. Не каждый наблюдатель отличил бы среди игроков девчонку с «хвостиком». Но когда мяч попадал именно к ней, Макар внутренне напрягался.

Первый гол Эли он не заметил. Просто не увидел мяча и решил, что тот от сильного удара перелетел через металлическую решетку, отгораживающую площадку от двора. «Принеси, Рэсси!» — попросил Макар, и тут все засмеялись, а Рэсси выразительно гавкнул. Макар оглянулся: гол!

Когда мячом завладела эта новенькая, на голкипера обрушилась серия мощных ударов. Вратарь бросался на летящий мяч и, вынимая его из сетки, не понимал, как он там оказывался. «Гол! Гол! Гол!» — кричала Майя, и ей вторил громким лаем пес.

Теоретически Макар знал, что можно взять любой мяч. Но не успевал сообразить, куда бросаться: он только слышал свист и нелепо метался в воротах. А когда мяч, посланный снова Элечкой, слегка задел его по волосам, Макар ощутил в голове легкий звон.

— Пенальти каждый забьет! — крикнул он, раздосадованный неудачей. — Становись!

Элечка встала в ворота.

— Сейчас узнаешь наших! — похвастался Макар.

Он отмерил шагами одиннадцать метров, разбежался и ударил по мячу.

Мяч оказался в руках вратаря.

— Так ему! — крикнула Майка. — Давай, Элечка!

Тут Макар с такой силой ударил по мячу, что чуть не развалилась новая кроссовка. Но вратарь в немыслимом прыжке выбила мяч из верхнего угла ворот. Игроки на площадке пришли в крайнее возбуждение, принялись пулять по воротам с любого расстояния. Вратарь каждый раз оказывался в нужном месте, мяч словно прилипал к ее рукам. А когда Элечке надоела мелкая суета на поле, она пробила от ворот свободный. Мяч взмыл вверх и исчез из виду.

По знаку вратаря Рэсси стартовал с площадки и вернул мяч откуда-то из-за облаков. Макар так и остался стоять с задранной головой. Слава капитана сборной по футболу улетучилась в весеннее небо.

Все радостно хлопали новенькую по плечу, а она даже не улыбнулась.

Майя отозвала в сторону Электроничку.

— Послушай, ты робот? — сказала она почти утвердительно.

— Да, я робот.

— Я сразу догадалась, — улыбнулась Майка. — А они нисколечко не поверили.

— Почему не поверили? — спросила Эля.

— Понимаешь, — Майя нагнулась к ее уху, — мальчишки так устроены. Они верят только себе и во всякую разную чепуху. Мы им еще покажем!

— Кто — мы? — уточнила Электроничка.

— Мы, девчонки! — Майя внимательно взглянула в глаза новой подруги. — Поедем с нами в пионерлагерь! Ты согласна?

— Мы, девчонки, — повторила Эля и ответила подруге: — Согласна.

Они обменялись ритуальными знаками: коснулись указательным пальцем губ, подпрыгнули на месте, покачали головой. Что-то очень важное отныне связывало их!

— Мы сумеем постоять за себя! — решительно произнесла Майя.

— Постоять за себя? — эхом вторила Элечка. — Значит, ты постоишь за меня?

— Да, — кивнула Майя. — А ты — за меня!

— Мы, девчонки?

— Мы, девчонки!

Электроничка давно поняла, что Майя очень правдивая и смелая, в обиду подругу не даст. «Пожалуй, мне повезло, что я буду учиться у девочек», — решила она.

А Майя вспомнила, что когда-то она шутливо попросила профессора Громова подарить девчонкам Электроничку. И вот, пожалуйста — Элечка рядом с ней. Такая сильная, такая необыкновенная. Майка была готова сама забить гол Макару, но пока она этого не умела.

Подруги переглянулись и тихими голосами подхватили выпорхнувшую из открытого окна мелодию, закружили по зеленой траве…

— Поезжайте, поезжайте в лагерь! Я — за! Я уже дал согласие! — азартно говорил профессор Громов Электронику и Электроничке. — Там вы будете среди своих.

— И я решу свою задачу? — спросила Эля.

— Там сколько угодно девчонок и мальчишек. Мальчишек мы знаем — они на все способны. Верно, Элек? — Громов улыбнулся, вспоминая прошлое. — А вот девочки… Надеюсь, Электроничка, ты подружишься с ними.

— Мы, девчонки, покажем себя! — решительно сказала Эля и подняла над головой крепко сжатый кулачок, демонстрируя их с Майей клятву.

«Самое удивительное в тайнах то, что они существуют», — произнес про себя Электроник слова английского писателя Честертона. Посмотрев на решительную позу девочки, он тихо спросил Громова:

— Почему она не умеет смеяться?

— Ты знаешь, смех не рождается сам по себе, — задумчиво произнес профессор. — Я рад, что ты обратил на это внимание. Значит, ты ей поможешь?

— Помогу.

Чуткий слух Эли уловил этот диалог. Она пожала плечами.

— А человек должен обязательно улыбаться? — И она украдкой взглянула на себя в зеркало.

— Время от времени, — сказал с улыбкой профессор.

— Когда смешно, — добавил Элек.

Элечка тряхнула головой, подскочила на месте.

— На старт! — крикнула она. — Вперед, за смехом!

Громов замахал отчаянно руками:

— Тихо! Всем оставаться на местах!

Но Элечка не собиралась никуда бежать.

— Я пошутила, — сказала она.

Ни тени улыбки не мелькнуло на ее лице.