Электричка в Буслаевку

Граждане, конечно, праздновали. Да и как не праздновать, если за верноподданническими настроениями следят нукеры. Хоть их и стало на несколько сотен меньше, и нет уже в их рядах изменников с юга, но за порядком бдят так, что не забалуешь. А что пожары ещё не все потушили, да разрушенные дома надо потом восстанавливать, да разграбленного имущества жалко, да родственников, случайно попавших под меч, хоронить — так это всё после, когда отгремят фанфары.

Налоги повысили? Тоже не беда. Могло быть и хуже. Вон, на «нижней» части кольца они выше прежних в три раза, а у нас всего в полтора — радуйтесь, люди, что живете у хана под боком, а не в какой-нибудь Марьинке или Грибово. У тех вообще — всех магов из городов отозвали, частномагическую практику запретили, оставили только «народных целителей» — необразованных ведьм и колдунов-недоучек. И нукеров своих там теперь тоже нет. Вместо них вспомогательная полиция. Заговорённое оружие у местных правоохранителей отобрали, а кто возмущался, тем голову с плеч и никаких разговоров…

— Понимаешь, Василий, какая беда. Родители мои за полгода до этих событий как раз перебрались в Карухтан, — с горечью сообщил бывший доцент. — Купили дом, радовались, думали, что в столице провинции и заработки повыше, и жизнь веселее. А, оказалось, попали в самое пекло. Дом сначала разграбили, а потом и вовсе спалили.

— А сами они? — тихо спросил я.

— Пропали без вести, — грустно вздохнул Сан Саныч. — Я, конечно, пытался найти их, даже в ханскую канцелярию обращался, да где там, — он обречённо махнул рукой. — Никто никаких расследований не проводил. Через месяц их признали погибшими, выдали мне бумажку с печатью, обозвали неблагонадёжным, поскольку тоже с юга, и велели катиться на все четыре стороны. А куда мне идти? Назад в Центроград, преподавать на кафедре? Ну да, другой-то дороги нет. Вот я и вернулся. Только о профессорской мантии больше не помышлял. В документах теперь штампик стоял — «склонен к противоправной деятельности». С таким клеймом скорее не о карьере думаешь, а как бы вообще не выгнали.

— Но ведь не выгнали же.

— Не выгнали, — кивнул собеседник. — Видимо, сразу внимания не обратили, а потом просто забыли, наверное. Даже доцента дали через два года. Правда, мне было уже всё равно. Тянул себе лямку и никуда особо не рвался… пока не уволили.

Сан Саныч снова вздохнул и тронул себя за грудь.

— Тридцать годков пролетело, а до сих пор на сердце щемит.

Я сочувственно покачал головой.

— Да уж. Такому не позавидуешь.

— Даже на могилу нельзя сходить, — продолжил несостоявшийся профессор. — Мало того, что дома давно уже нет, так ещё и возвратиться на родину не могу.

— Это ещё почему? — удивился я.

— Да был у меня в Центрограде один… приятель земляк. Сир Калаш его звали, — неожиданно зло проговорил Сан Саныч..

— И что?

— А то. Вместе в Университете учились, потом там же преподавали. Я думал, он друг, а он сволочью оказался первостатейной. Когда погибли родители, я долгое время был сам не свой. И хана нового хаял частенько, и порядки в провинции. А Сир Калаш только поддакивал, вроде как соглашаясь. И лишь через год выяснилось: он обычный стукач-провокатор. Доносы в Карухтан писал каждый месяц. Ему в канцелярии место пообещали, вот он и выслуживался, гадёныш.

— И как? Выслужился?

— Ещё бы, — сказал, будто сплюнул, бывший доцент. — Целую сеть «заговорщиков» в Центроградском Университете раскрыл. А я, типа, в этом заговоре был самый главный. Если бы мне не попало в руки письмо из Карухтанской охранки — случайно всё вышло, почтовое ведомство что-то там перепутало — приехал бы в отпуск в Грибово, там бы меня и схватили. А что было б дальше, одному Великому Дракону известно.

— Хм, но вы ведь всё-таки возвратились, — озадачился я словами Сан Саныча. — Или Буслаевка не Карухтан?

— Я здесь инкогнито, — усмехнулся тот. — В Буслаевке меня знают как деда Гиляя. Я тут, типа, колдун.

— Великий пророк отвечает на вопросы публики. Материализация духов и раздача слонов. Всё заплатившие в очередь, — невольно рассмеялся я, цитируя «великого комбинатора».

— Что-то вроде, — в тон мне ответил «колдун Гиляй». — Тот же Калаш, хоть и жулик, а у хана придворным мудрецом устроился. Так почему мне нельзя за чешуйку малую гражданам надежду дарить? Тем более, я никого особо и не обманываю. Ни райских кущей, ни золотого дождя не обещаю. Даже, наоборот, говорю всем: работайте и будет вам счастье. Без труда никакое везение не поможет.

— Понятно, — я кивнул и попытался припомнить, что ещё показалось мне странным в рассказе Сан Саныча. — Скажите, а что значит «заговорённое оружие»?

— О! В Университете на объяснение этого феномена уходит целый семестр, а ты хочешь узнать всё за пять минут. Нет, друг мой, так не получится, — назидательно проговорил бывший преподаватель.

— А вы попробуйте.

— Попробовать, говоришь? — Сан Саныч хитро прищурился. — Ну, что ж. Раз сам напросился, то… Прочту-ка я тебе вводную лекцию по теории магии. А ты слушай и не говори потом, что не понял. Дважды я повторять не буду…