Электричка в Буслаевку. Книга 1

Спустя секунду содержимое моего желудка вывалилось на щебенку. И давешние пирожки, и квас, и всё остальное, выпитое и съеденное раньше, в старом привычном мире, где не было ни когтей, ни чешуек, ни пролетающих в небе драконов, самобеглых телег, ханских нукеров, казнённых непонятно за что деревенских жителей…

Сложно сказать, сколько времени я выворачивал себя наизнанку.

В любом случае, райскими эти секунды не назовешь. Думалось, сейчас сдохну. Слышал, конечно, что это нормальная реакция организма на потрясение, но одно дело — слышать, и совершенно другое — испытать на собственной шкуре. Дали бы мне сейчас стакан спирта, выхлебал бы его как воду и ничего не почувствовал…

Закончив блевать, я поднялся с колен и, прихрамывая на ушибленную ногу, медленно побрёл к лесу. Возвратиться на станцию — лучшее, что можно сейчас предпринять. Какая-никакая, а цивилизация. И люди не психбольные — ни цепями тебя приголубить не пробуют, ни бОшки мечами не отрубают…

Часа через полтора я понял, что заблудился. А спустя ещё час — что окончательно. Вроде бы правильно шел, направление определил верно, по солнцу — оно пока освещало верхушки деревьев, хотя и не столь ярко, как в начале пути. Однако же заплутал. Как последний лох. Точнее, как горожанин в «надцатом» поколении, настоящий лес видевший только по телевизору и даже не подозревавший о том, что мох не асфальт, а «дикие» хвойные совсем не похожи на увешанные гирляндами новогодние ёлки. Мощёных дорожек тут нет, а вот крапивы, колючек, острых сучков и глинистых, заполненных жижей промоин более, чем дофига.

Нога уже почти не болела, но радости от этого я не чувствовал. В ботинках хлюпало, рубашка прилипала к спине, воротник натирал шею, а джинсы с ветровкой превратились непонятно во что — мокрое, рваное и жутко замызганное. Хорошо, у ветровки молнии на карманах, а то бы как пить дать все местные деньги посеял, без них меня на поезд хрен пустят, за красивые глаза обратный билет не получишь…

Словом, шел я, шел, а лес не кончался и не кончался. Мало того, он становился всё сумрачней и дремучей. Или это мне просто казалось. От общей усталости и совершеннейшей безнадеги. Неужели придётся здесь ночевать, как какому-то вконец опустившемуся бомжаре? Заснешь под кустом и не успеешь опомниться, как тебя какая-нибудь зверюга сожрёт. Или, например, комары закусают. Они — гады известные. Налетят толпой и примутся кровушку пить. До тех пор, пока от жертвы останется лишь высохшая тушка. Мумия неизвестного фараона, только без сокровищницы под боком и пирамиды над головой. Честно скажу, мне этого совсем не хочется. В смысле, и мёрзнуть в ночном лесу, и комаров кормить, и местным хищникам на обед попадать. А они тут, похоже, водятся. Видеть я их не видел, но слышал точно. Время от времени кто-то ухал, шуршал в ветвях, скребся когтями о древесину, тоскливо выл в отдалении. Не знаю, волк это был или нет, но ощущения не из приятных. Читал, что серых можно огнём напугать, да только где ж его взять, этот огонь. Нечем костер развести, при себе ни спичек, ни зажигалки. Разве что дерево потверже найти и лбом об него постучаться, типа, чтоб искры из глаз посыпались… Шучу, конечно, хотя на самом деле ничего тут весёлого нет. Отбиться от волчьей стаи можно только в кино…

Помимо мыслей о местной фауне меня терзали и другие, не менее важные. Безумно хотелось жрать. А пить ещё больше. Желудок-то совершенно пустой. Всё, что в нём было, «оставил» на дорожной щебенке. В брюхе — как в сейфе проворовавшегося бухгалтера. Заполнить его — проблема проблем.

Грибы я собирать опасался. Фиг знает, какие в этом мире съедобные, а какие поганки. Слопаешь какой-нибудь «мухоморчик» — в лучшем случае просто глюки поймаешь, в худшем — загнешься с концами. Шишки — тоже морока. Смотрел как-то по телеку фильм, где промысловики «окучивали» кедровник. Ходили с мешками, били по стволам здоровенными колотушками, а потом собирали упавший на землю «натюрпродукт». Попробовал так же. Нашел какую-то жердь и со всей дури лупанул по подходящей ёлке. Результат нулевой. Сверху ничего не упало, руки отбил, жердина сломалась. Тьфу, одним словом.

Оставался единственный вариант — ягоды. Однако и здесь всё было печальнее некуда. Несколько раз попадались какие-то кустики с черными бусинами на ветках, но, опять же, неясно, съедобные они или нет. Может, черника, а, может, и волчья ягода — становиться подопытным кроликом не решился.

Слава богу, жажду кое-как утолил. Пить из луж не рискнул, но затем набрел на заросли лопухов. На их широких листах скопилось достаточно влаги — ее-то всю и слизал. Пусть немного, но лучше уж так, чем вообще без воды.

С едой мне повезло уже в сумерках, через три с лишним часа от случая на дороге. Наткнулся, наконец, на то, в чём хоть как-то, но разбирался. На малинник. Довольно густой и обширный, хотя и не слишком высокий, примерно по пояс.