Элеанор и Грей

*От: [email protected]

Для: [email protected]

Дата: 29 апреля, 10.54 вечера

Тема: Я знаю, ты так сказала

Элли,

я помню, ты сказала, что тебе не нужен мой незамедлительный ответ, но я упрямый тип и потому захотел написать тебе после нашего сегодняшнего разговора. Я просто хотел, чтобы ты знала, что я не считаю тебя чересчур грустной. На самом деле твоя подавленность абсолютно нормальна, потому что ты переживаешь трудное время. Если честно, я бы сильно испугался, если ты была бы сейчас счастлива.

Грусти.

Счастье придет потом.

И тебе совсем не обязательно отталкивать меня. Ты много значишь для меня. Я хочу поддержать тебя и не отступлюсь только потому, что ты мне этого не разрешаешь. Потому что именно так я понимаю дружбу. Это значит, что я буду постоянно интересоваться твоей жизнью и даже тем плохим, что в ней происходит. Если плохо тебе, значит, плохо и мне.

Положись на меня, хоть я нахожусь за тысячу миль от тебя.

И еще: я не понимаю, зачем ты вбила себе в голову, что ты плохой человек якобы из-за того, что не хочешь, чтобы твоя мама страдала.

Наоборот, ты полна сострадания, потому что не желаешь, чтобы любимый человек мучился.

В этом нет ничего чудовищного, это святая доброта.

И не позволяй этим мыслям терзать тебя всю ночь напролет.

Ты очень хороший человек, Элеанор Гейбл.

И если ты вдруг об этом забудешь, перечитай мои письма.

А я буду всегда напоминать тебе об этом.

Грей

15 Элеанор

Когда днем я вернулась из школы, мама и папа сидели на пляже, глядя, как океанские волны разбиваются о берег.

Я с улыбкой приблизилась к ним. Папа взглянул на меня, и, увидев слезы, застывшие в его глазах, я тут же помрачнела.

– Что случилось? – спросила я.

Но он не мог вымолвить ни слова.

Просто покачал головой и зажал рот ладонью.

– Мама? – Я подошла к ней. Она откинула голову на спинку инвалидного кресла, ее глаза были закрыты. Я взяла ее за руку. – Мама! – Она слегка стиснула мою ладонь.

– Все еще здесь, Элеанор Роуз, – ответила она.

Я облегченно выдохнула.

– Я волновалась.

– Все в порядке. – Она медленно открыла глаза и коснулась моей щеки. – Я могу немного побыть наедине с Элли, Кевин?

Он откашлялся, шмыгнув носом.

– Да, конечно.

Папа ушел, а я села рядом с маминым креслом. Легкий ветерок ласкал наши лица. Она стала такой хрупкой, лишь кожа да кости. Иногда я боялась, что она рассыплется на кусочки, если я случайно дотронусь до нее.

– Принести тебе еще одно одеяло? – спросила я.

– Мне и так хорошо.

– Может, ты хочешь пить? Я схожу за водой.

– Я в порядке.

– А может…

– Элли, ничего не надо. Я в порядке.

Но это не так.

Мы сидели, глядя на послеполуденное небо, и молчали. Солнце начинало медленно клониться к закату. Небо окрасилось удивительными яркими красками, сливавшимися с океанским простором.

– Папе понадобится твоя поддержка, – сказала мама. – Он и сам не подозревает, насколько сильно он будет нуждаться в свете твоей души, Элли.

– Я не оставлю его.

– Я знаю. – Она сделала глубокий вздох и медленно выдохнула. – Когда-то я прочитала сказку о стрекозах, о жизни и смерти. Можно я расскажу ее тебе?

– Да.

Она закрыла глаза, и я смотрела, как она дышит.