Elan II. Хроники Рийрии

— Говори, что собирался, мальчик, — приказал король.

— Канцлер отдал приказ никому не входить внутрь.

— Это правда? — спросил Амрат Брагу.

— Да, но исключительно ради того, чтобы предотвратить новые потери. Двери были заперты. Ничего нельзя было сделать.

— Это правда, что ты сражался с собственным отцом? — спросил король.

Рубен уставился на свою руку.

— Да.

— Когда ты узнал, что твой отец планировал убить мою семью?

— Я не узнавал. Я предположил это, когда обнаружил цепь на двери в ваши покои. Отец велел мне уходить. Сказал, что поставил меня у ворот для моего же блага. Тогда я понял, что он устроил пожар… и повесил цепь на дверь.

— Брага утверждает, что вступил в схватку с твоим отцом и убил его. Это правда?

Рубен кивнул.

— Отвечай своему королю! — потребовал Брага.

Амрат поднял руку.

— Все в порядке. Скажи мне, мальчик, как ты снял цепь с двери? Замок нашли после пожара, и он оказался цел.

— У моего отца был ключ. Он носил его на поясе.

— Значит, ты отпер дверь и направился в комнату принцессы Аристы?

Рубен снова кивнул.

Король повернулся к дочери.

— Этот мальчик вынес тебя наружу?

Ариста не ответила и даже не подняла глаз.

— Я задал вопрос. Отвечай.

— Возможно.

— Ариста, посмотри на него.

— Я не хочу.

Король погладил дочь по голове.

— Почему?

— Я его ненавижу.

— Ненавидишь… но он спас тебе жизнь, разве не так? Вынес тебя из замка. Другие люди подтвердили, что видели, как он выбежал с тобой на руках. Ты хочешь сказать, что это неправда?

— Правда.

— Тогда почему…

— Он не спас маму. Он позволил ей умереть! Он выжил, а она умерла! Он трус, негодяй, мерзавец… — Ариста разрыдалась.

Король махнул рукой, и ее вывели.

Рубен, который думал, что хуже уже не станет, проклял свою наивность. Хуже могло стать, и еще как. Он почувствовал, что на глаза наворачиваются слезы, и попытался их сдержать. Он не хотел плакать перед этими людьми.

— Все вон, — приказал король.

— Но отец, — запротестовал Алрик. Только сейчас Рубен заметил, что у него два меча: один в руках, другой на поясе. В первом Рубен узнал собственный клинок, подарок принца, который потерял в огне. — Не слушай ее. Он невиновен. Он спас Аристе жизнь. Он пытался…

— Я сказал, вон! — рявкнул король, и все подчинились.

Амрат подождал, пока закроется дверь. Они остались вдвоем, Рубен и король. Ушла даже Дороти.

Как и епископ, король опустился на скамеечку возле постели. Сначала он молчал. Рубен не осмеливался на него посмотреть и изучал высушенные травы под потолком.

— Замок был в огне, — заговорил король Амрат тихим, мягким голосом. — Покинув свой пост, ты заслужил суровое наказание. Возможно, не казнь, не для мальчика в первый день службы, но как минимум порку. Ты это знал. — Король умолк, поглаживая бороду. — Канцлер и твой отец приказали тебе не входить в замок. — Он снова замолчал, облизнул губы и шумно выдохнул. — Даже если оставить это в стороне, ты помчался прямиком в ад, когда все прочие пытались оттуда выбраться. Рубен, я не вижу в этом смысла. Так объясни, почему ты это сделал?

— Чтобы спасти Аристу.

Слова сорвались с его губ, но родились намного глубже. По щеке Рубена скатилась слеза. На этот раз он не заметил боли — боль от ожогов была слабой по сравнению с новой пыткой. Он посмотрел на рукоять королевского меча и пожелал, чтобы король вытащил клинок и убил его. Его жизнь ничего не стоила. Он родился нежеланным, погубил мать и заставил отца пойти на убийство и предательство. Единственная девушка, которую он любил и будет любить всегда, его ненавидела. Он хотел умереть. Огонь обманул Рубена. Лучше бы он погиб с глупой верой, что наконец-то поступил правильно.

— Ясно. — Король кивнул. Буря в его глазах улеглась, осталась только печаль.

— Я пытался спасти королеву, — тихо сказал Рубен. — Я вернулся, но ничего не видел. И не мог дышать. Я думал, что погибну. Знаю, я вас подвел. Знаю, я бесполезен. Знаю, вы все меня ненавидите. Поэтому, пожалуйста, просто сделайте это.

Теперь Рубен плакал открыто. Ему было все равно.

— Сделать что?

— Убейте меня.

— Так вот как ты думаешь? Думаешь, я пришел тебя казнить?

— А разве нет?

— Зачем мне наказывать единственного человека в моем королевстве, который выполнил свой долг? Единственного человека, который рискнул жизнью ради моей семьи? Сознательно пожертвовал собой ради тех, кого я люблю больше всего на свете? Рубен, я не казню героев.

— Но ваша дочь…