Экстрасенсы – миф или реальность?

В этом же году группа видных ученых из Кембриджа — химик У. Крукс (1844–1919), физики У. Баррет (1851–1925) и О. Лодж (1851–1940), математик А. Морган (1806 1871) и биолог А. Уоллес (1823–1913) — после ряда безуспешных попыток привлечь внимание ученого сообщества к паранормальным явлениям создают общество психических исследований. Ими изучается каждый случай спонтанной телепатии, подтвержденный свидетелями. Подобные общества были открыты во многих странах Европы, Америки, Азии. Первым президентом общества (задача которого — исследование феноменальных способностей человека, необъяснимых с научной точки зрения) стал кембриджский профессор этики Г. Сиджуик. «Мы должны поставить наших оппонентов в такое положение, — сказал Сиджуик, — чтобы они были вынуждены либо признать эти явления необъяснимыми, во всяком случае не поддающимися их собственным объяснениям, либо же прямо обвинить исследователей во лжи, обмане, слепоте или забывчивости, не совместимыми ни с каким интеллектуальным состоянием, кроме абсолютной идиотии». Увы, впоследствии президенту пришлось взять свои слова обратно.

Для исследования возможности прямой передачи мысли общество решило отобрать испытуемых, разослав претендентам несколько тысяч опросных листов. Среди откликнувшихся — пять дочерей англиканского священника А. Крири. Сеанс за сеансом они демонстрировали испытателям свои телепатические способности. Однако через 6 лет при попытке воспроизвести эти результаты в Кембридже сестер уличили в использовании кодовых сигналов… Заметим, что в многомесячной серии экспериментов девочки стали все чаще и чаще ошибаться. Если бы, по мнению специалистов, испытуемые использовали систему условных знаков, то наблюдалось бы не постепенное снижение их способностей, а, напротив, закрепление навыка. В другом нашумевшем опыте участвовали «телепат» Г. Смит и его напарник Д. Блэкберн. Первый садился в кресло у большого стола. Его глаза завязывали плотной материей, уши затыкали ватой, а его самого укутывали вместе с креслом толстыми одеялами. Под ноги ему подкладывали толстые коврики, препятствующие подаче каких-либо сигналов. «В дальнем углу комнаты, — рассказывал второй соучастник опытов, — мне показывали рисунок, который я должен был передать в мозг, погребенный под одеялами. Абсолютно убежден, что описать эту мешанину толстых черных линий, прямых и кривых, которые мог нарисовать только ребенок, словами было просто невозможно, не говоря уже о коде. Я устремил на рисунок пристальный взгляд и, запечатлев изображение на сетчатке моих глаз и в мозгу, расхаживал по комнате, не приближаясь к Смиту… Помню, когда Смит предстал перед нами, он весь взмок от напряжения, а бумага, на которой он линия в линию нарисовал требуемую фигуру, была столь влажной, что порвалась, когда ее осматривали восторженные наблюдатели».

1888 г. Открытие Г. Герцем электромагнитных волн, а затем А. С. Поповым телеграфии без проводов привело к созданию радиовещания и… еще более подогрело научный интерес к вопросу о мысленном внушении, получившем название «мозговое радио».

1911 г. Газета «Дейли ньюс» публикует воспоминания Блэкберна. «Наши с Г. Смитом эксперименты по телепатии, — писал он, — принимаются и цитируются как основное свидетельство подлинности передачи мысли. Вес, придаваемый этим опытам, определяется тем, что они опубликованы в первом томе трудов Общества психических исследований с ручательством Ф. Майерса, Э. Гарни, Ф. Помора. Этим первым экспериментам по передаче мыслей, поставленным на научной основе и официально засвидетельствованным, подражали (и воспроизводили) сенситивы по всему миру. Ныне из этой группы экспериментаторов остался я один, и, поскольку это никому не причинит вреда, а, напротив, принесет пользу делу истины, я, испытывая смешанное чувство сожаления и удовлетворения, торжественно заявляю, что все так называемые эксперименты были и возникли из бескорыстного желания двух юнцов показать, насколько просто бывает обмануть людей с научным умом и подготовкой, если они ищут фактов в поддержку теории, которую им не терпится доказать».

В конце концов Блэкберну ничего не оставалось, как привести в качестве доказательства подробности опытов. «Я тайком перерисовал рисунок на папиросную бумагу, — продолжает он свои разоблачения, — и спрятал ее в лагунный наконечник моего карандаша. Затем подал условный сигнал, нарочно споткнувшись о край коврика. „Я вижу!“ — тут же воскликнул Смит и, высунув из-под одеяла правую руку, стал ею шарить и спрашивать, как было условлено: „Где мой карандаш?“ Я тотчас положил на стол свой. Он его взял, и наступила томительная пауза.

Под одеялом происходило вот что. Смит, прятал в потайном кармане своего жилета пластинку, покрытую светящейся краской. В полной темноте ее света было достаточно, чтобы разглядеть рисунок на почти прозрачной бумаге, наложив его на пластину. Сдвинув повязку с одного глаза, Смит с необычайной точностью скопировал рисунок».

Таков был самый разгар «золотого века» физических медиумов.