Экстрасенсы и маги в спецслужбах мира

Наверняка, пребывая в Германии, советский ученый-чекист Г.М. Майрановский с товарищами не мог не знать о «ядовитом» теракте в «Шталаге XIII»; может быть, он даже успел провести там научные исследования? А, может, он (или другие чекисты) даже имел непосредственное отношение к проведению карательной акции, снабдив «мстителей» веществами из спецлаборатории?

Вообще, писать об отравлениях, в том числе о политических отравлениях сложно, ведь экспертиз, за редкими исключениями, не проводилось, об операциях становится известно чаще от самих отравителей, которые или замалчивают детали, или намеренно смешивают правду с вымыслом.

Некоторые сведения можно почерпнуть из открытых источников; возьмем, к примеру, статью В. Абаринова «Борджиа на Лубянке», в которой собраны такие данные: «Технология отравлений… продолжала совершенствоваться. В арсенале Лубянки появились вещества, подобные желчи лернейской гидры, погубившей Геракла, то есть проникающие в организм с пропитанной ими одежды. Появились хитроумные устройства для применения отравы. В октябре 1957 года в Мюнхене от внезапной остановки сердца умер главный идеолог Народно-трудового союза Лев Ребет. Спустя два года, в октябре 1959-го, там же при сходных обстоятельствах скончался лидер Организации украинских националистов Степан Бандера. А в августе 1961 года, ровно за сутки до закрытия границы между Восточным и Западным Берлином, на Запад бежал агент КГБ Богдан Сташинский. Он признался в убийстве Ребета и Бандеры. Орудием убийства в обоих случаях было специальное устройство в виде алюминиевой трубки, распыляющей при нажатии кнопки аэрозоль цианистого калия. Сегодня так действует любой флакон туалетной воды, а тогда это была техническая новинка. Попадая через дыхательные пути в кровь, яд приводил к мгновенному спазму сосудов головного мозга. Сташинский заворачивал свою трубку в газету. Для того чтобы не отравиться самому, он принимал перед убийством таблетки, расширяющие сосуды. В награду за ликвидацию Ребета Сташинский получил ценный подарок – фотоаппарат. Убийство Бандеры начальство оценило щедрее: орден Боевого Красного Знамени ему вручил лично председатель КГБ Шелепин.

Операций с применением ядов было наверняка больше, но одни закончились неудачей, в других случаях исполнители отказывались от выполнения задания и оставались на Западе. О третьих мы никогда не узнаем – человек умер будто своей смертью, и разглашать истину не входит в планы Конторы. На то и лаборатория, чтобы придавать отравлению видимость смерти от естественных причин.

По меньшей мере два убийства с применением фармакологии в послужном списке бывшего генерала КГБ Олега Калугина, возглавлявшего в Первом главке управление „К“ (внешняя контрразведка) и в этом качестве занимавшегося ликвидацией перебежчиков. В декабре 1975 года он руководил операцией похищения двойного агента Артамонова-Шадрина, которого заманили из Вашингтона в Вену и сделали укол седативного препарата, но не рассчитали дозу.

Артамонов умер. За этот „подвиг“ генерал был награжден орденом Боевого Красного Знамени. В 1979 году Калугин оказывал техническое содействие болгарской разведке в покушении на писателя-диссидента Георгия Маркова. В Лондоне его уколол наконечником зонта в ногу прохожий. К вечеру у Маркова поднялась температура и упало давление, а спустя четыре дня он скончался от сердечной недостаточности. Однако этот сюжет известен в изложении не только самого Калугина, но и другого свидетеля – пострадавшего, но выжившего. За несколько дней до убийства Маркова точно такое же покушение было совершено в Париже на другого болгарского диссидента – Владимира Костова. У него появились схожие симптомы, через двое суток жар начал спадать, но когда Костов узнал о смерти Маркова, он обратился к врачу. О том, что было дальше, он рассказал в январе 2003 года журналисту русской службы радио „Свобода“ Ирине Лагуниной». Кстати, болгарский диссидент Марков перед покушением работал на радио Би-би-си.

«Со спецслужбами Болгарии у нас были тесные и плодотворные отношения, причем с высокой степенью доверительности», – еще в конце 90-х XX века обыденно подчеркнул в одном из интервью бывший заместитель начальника Службы Внешнеполитической разведки ПГУ КГБ СССР генерал-майор Николай Егорович Калягин. Доверие, как мы видим, включает не только передачу информации, но и передачу ядовитых спецсредств.

Интервьюируемый Владимир Костов признавался во всеуслышание: «Врач, который проводил обследование, увидел на рентгеновском снимке, что в том месте, где я почувствовал укол, в мышцах, в спине есть небольшой металлический объект. Он сделал операцию и извлек капсулу, в которой английские специалисты обнаружили следы рицина. Вот тогда они провели повторное обследование тела Маркова и обнаружили у него такую же капсулу».

Известно и еще как минимум об одном потерпевшем, накачанном ядом. В 1980 году советский гражданин, двойной агент ЦРУ Борис Коржак в магазине в Вирджинии в пригороде Вашингтона почувствовал укол, как укус комара.