Там он обнаружил изумрудно-фиолетовую планету с совершенно незнакомой ему флорой. Он надеялся, что этот красивый мир окажется Таннахиллом — ведь Таннахилл отмечал если не конец его пути, то хотя бы этап на пути к осуществлению его целей. Он проведет с Архитекторами переговоры, расскажет им об Ордене и Цивилизованных Мирах, попросит у них средство от болезни, убивающей алалоев; а под конец, если судьба предоставит ему такой случай, он сдержит обещание, данное призраку Николоса Дару Эде, и вернет ему замороженное, трехтысячелетней давности тело. Он сделает все это и еще больше, если мужество и удача не изменят ему. Данло понимал, что в реальности его шансы на успех не так уж велики, но после пира у сайни он охмелел от оптимизма, как чайка от забродившей черники, и невозможного для него не существовало. Поэтому, узнав что этот желанный мир — не Таннахилл, а Новый Алюмит, он рухнул в такую безнадежность, что все краски планеты померкли для него и дыхание стеснилось в груди.
— Пилот, что с тобой?
Без светящейся голограммы Эде кабина была бы черна, как ящик цефика. Для Данло, плавающего в ней голым, как младенец в материнском чреве, во вселенной вообще не осталось света. На миг он и думать забыл о компьютере с его голограммой.
— Пилот, пилот!
— Я устал, — ответил наконец Данло. — Слишком давно не был дома.
— Возможно, ты неверно определил координаты этой звезды.
Данло, несмотря на свое мрачное настроение, улыбнулся.
Даже кадет, если бы ему показали эту яркую звезду, не затруднился бы определить ее координаты.
— Или ты ошибся и это не та звезда, которую показала тебе женщина.
— Нет, та самая.
— Значит, звезду перепутали сайни — еще до того, как убили Архитекторов у себя на пиру.
— Возможно.
— И то, что у этой звезды имеется такая благоприятная для жизни планета, всего лишь совпадение.
— Совпадение, — повторил Данло.
— И то, что этот мир заселен людьми, тоже совпадение.
У Данло в голове царила тьма, как в заброшенной пещере, но при этих словах Эде он кое-что вспомнил, и в нем словно факел зажгли.
— Слишком много совпадений, — сказал он.
— Значит, в случай ты не веришь? — В бытность свою человеком, программистом и кибер-архитектором, Эде всегда выступал против тихизма — философского учения, утверждающего, что вся реальность абсолютно случайна. Теперь, в качестве призрака галактического бога, он стал придерживаться менее строгих взглядов.
— Я не верю, что Бог играет в кости со вселенной, — сказал Данло, цитируя Эйнштейна. — Совпадения всегда интригуют, правда?
— Возможно, но стоит ли искать в них какой-то смысл?
— Смысл есть во всем.
Эде испустил механический, запрограммированный вздох и спросил:
— Какой же смысл в том, что ты нашел мир под названием Новый Алюмит там, где надеялся найти Таннахилл?
Сразу же после выхода на орбиту Данло, следуя правилам своего Ордена, связался с планетой по радио и почти незамедлительно получил ответ. Язык обитателей планеты происходил, очевидно, от древнего иштвана. Эде переводил с него без затруднений и сразу выяснил, что эти люди, называющие себя нараинами, ничего не знают о Таннахилле.
— Ты правда не знаешь? — отзываясь на вопрос Эде, спросил Данло.
— Нет, не знаю.
— Ты забыл, что Николос Дару Эде родился на планете Алюмит?
Эде умолк, обрабатывая информацию. Его лицо приобрело выражение глубокой задумчивости, а электронные глаза компьютера стали расплывчатыми, как у младенца.
— Должно быть, я случайно сократил из памяти информацию о своей родной планете, — сказал он наконец. — Но странно, что я забыл факт этого сокращения.
— Память вообще странная штука. Я сам вспомнил про Алюмит, только когда ты заговорил о совпадениях.
— Думаю, ты заметил еще одно совпадение, — сказал Эде, глядя Данло в глаза. — Нараины говорят на производном от иштвана диалекте.
Данло кивнул.
— Иштван — это язык Старой Церкви, да?
— Верно. Однако через двести лет после Великого Раскола 1749 года, к концу Войны Контактов, у Архитекторов насчитывалось около пятидесяти сект, и все они считали иштван своим священным языком. Архитекторы-миссионеры разнесли его по всей галактике.
— Но именно Старая Церковь обосновалась в Экстре.
— Возможно, другие церкви последовали ее примеру.
— Да, возможно.
— Или миссионеры Старой Церкви обучили предков этих нараинов иштвану.
— Мы можем подобрать с тысячу разных гипотез по поводу того, почему Таннахилл этим нараинам якобы неизвестен, — улыбнулся Данло.
— Твое «якобы» не укрылось от моего внимания. Думаешь, эти люди нам лгут?
— Не знаю, но тут есть что-то странное. Почему, например, их мир называется Новый Алюмит?
— Кто его знает. Может быть, в галактике полно таких «новых» миров.
— Я хотел бы это исследовать, — сказал Данло.
— Мы могли бы поговорить с ними еще раз.
— Мне хотелось бы встретиться с ними лично.
— Ты имеешь в виду видеосвязь?
Данло медленно покачал головой. В ответ программа Эде генерировала нечто вроде тревоги.
— Ты подразумеваешь, что хочешь совершить посадку на этой планете?
— Да.