Экспресс следует в Будапешт(Приключенческая повесть)

Майор вспомнил длинноносую, унылую физиономию Мереи. Это большая победа, что удалось обезвредить гадину. Старый ветеринарный врач с ханжеским лицом набожного пройдохи был одним из опаснейших американских шпионов. Впрочем, американцы — уже его четвертые хозяева. Сначала он служил в австрийской тайной полиции, потом одновременно работал на англичан и гестапо, а затем уже по наследству достался американцам. Свой провал он воспринял довольно спокойно.

— Что ж, должно было когда-нибудь случиться, — сказал он на первом допросе. — Ничто не вечно под луной.

Затем он деловито осведомился:

— Есть шанс остаться в живых?

А когда ему разъяснили, что его единственный шанс заключается в чистосердечном признании, он заговорил с такой торопливостью, что стенографистка с трудом поспевала за ним…

В дверь постучали. Это вернулся старший лейтенант Дьярош.

— Ваше приказание выполнено, товарищ майор.

В комнату, нервно теребя в руках засаленную кепку, вошел шофер.

— Добрый вечер, сказал он и скромно встал в сторону. Он никак не мог догадаться, зачем понадобился, и чувствовал себя весьма стесненно.

Но неловкость и стеснение моментально исчезли, когда шофер узнал, что интересует майора. Он быстро заговорил:

— Да, да, был у меня сегодня такой клиент. Он мне самому показался подозрительным. Понимаете, ничего, ну ровным счетом ничего не соображает по-венгерски.

— Ужасно, — усмехнулся майор.

— А? — Шофер на мгновение опешил, а затем продолжал с удвоенной быстротой: — И вообще у него очень подозрительный вид… Шляпа какая-то странная. Я сразу подумал, что он, должно быть, известный карманник или спекулянт международного класса.

И он пустился в длинные рассуждения о том, какими признаками преступника обладал, по его мнению, таинственный пассажир.

Майор вежливо ждал. Однако красноречию шофера не было предела. Пришлось прервать его:

— Все это очень интересно, но, к сожалению, не относится к делу. Я попрошу вас ответить на мои вопросы…

Из слов шофера выяснилось, что пассажир, о котором шла речь, и иностранец, разыскивавший Мереи, был одним и тем же лицом.

— Где вы его высадили?

— В центре города.

— Точнее.

— У Национального театра.

— И последний вопрос. Не говорил ли он вам случайно, откуда приехал в Венгрию?

— Я сам его спросил. У меня ведь здесь тоже кое-что есть. — Шофер прищурил глаз и многозначительно постучал пальцем по лбу. — С этого я и начал разговор — не делегат ли он мирного конгресса. Нет, говорит, я из немецкой торговой делегации. Ну, думаю, знаем тебя, не в первый раз…

На прощанье шофер долго жал руку майору Ковачу.

— Так что, если я понадоблюсь, вы не стесняйтесь, товарищ майор. В любое время дня и ночи. Адрес запомнили? — озабоченно осведомился он. — Улица Веселеньи, 82, во дворе, второй этаж, квартира шесть. А если дома нет, то напротив, в пивной у дяди Яноша, обязательно застанете. У него пиво, доложу вам, — лучшего не сыскать во всем Будапеште…

— Фу, — облегченно вздохнул майор, когда словоохотливый шофер, наконец, ушел…

Телефонный разговор с министерством иностранных дел разбил версию о немецкой торговой делегации. Как и предполагал майор, никакой торговой делегации в это время в Будапеште не было.

— Проводили? — улыбаясь, спросил майор у возвратившегося старшего лейтенанта.

— Так точно… Ну и язычок! Его нужно зазывалой на какой-либо аттракцион в Видам-парк[7]. Народ бы валом повалил.

— Это верно. Предложите директору парка… А теперь, прошу вас, приведите ко мне Мереи, Возможно, он что-либо знает.

Но Мереи знал очень мало.

— Разрешите сигаретку, господин майор, — попросил он и потянулся своими старческими склерозными пальцами к портсигару, лежавшему на столе.

Глубоко вдохнув дым, он ответил на поставленный вопрос:

— Должен ли был кто-либо ко мне приехать? Кто их знает! Судя по тому, что Си-Ай-Си за свои деньги требует работы, видимо, должен был. Но кто именно, не знаю, чистосердечно говорю, не знаю. Вы же сами убедились, господин майор, что я выложил все, что знал. А про это, поверьте моему честному слову, ничего не знаю.

Майор поморщился. Этому старому облезлому хищнику никак не шла роль невинного барашка. Но Мереи действительно мог ничего не знать о сегодняшнем посетителе. Зато он должен знать другое.

— Послушайте, Мереи, — сказал Ковач. — Я вам не буду ничего обещать. Вы сами прекрасно понимаете, что за свои преступления должны получить по заслугам. Но если вы ничего от меня не укроете, понимаете, ничего, — подчеркнул он, — постараюсь облегчить вашу участь. А теперь слушайте.

Мереи уселся поудобнее. Его длинное лицо приняло выражение сосредоточенного внимания.

— Вас хотели использовать для не совсем обычного дела. Вы умолчали об этом на допросе.

От майора не укрылось, что старик вздрогнул. В его мышиных глазках, забегавших по сторонам, мелькнула тревога.

— Говорите же.

Мереи молчал.

— Вы согласились участвовать в нем?

Тот беспокойно заерзал на стуле.

— Нет, нет! Что вы, господин майор, — забормотал он. — Об этом и речи не было. Очень прошу вас, я во всем признался… А чего не было, того не было. Да я бы на такое дело ни за что не пошел.