Экспресс 'Надежда'

- Младенец вы, Иван! - усмехнулся гость. - Смотрите. Он поднял перед собой согнутую в локте руку, звонко щелкнул пальцами и... растаял в воздухе.

- Вот тебе и раз! - Иван растерянно огляделся по сторонам. Дверь мягко толкнула его в спину. Он шагнул на середину комнаты и оглянулся. На пороге стоял Руперт.

- Лихо! - восхитился Иван. - Черная магия или как?

Руперт усмехнулся и притворил дверь.

- Глядите сюда. - Он сделал шаг вперед, опустил руки и на глазах у Ивана вдруг начал погружаться в пол: по колени, по пояс, по грудь. Кивнул и исчез, словно в воду окунулся. И в то же мгновение ногами вперед проклюнулся сквозь потолок и плавно опустился на пол. Шагнул к иллюминатору, оттолкнулся ногами и, вытянув перед собой руки, скользнул сквозь толстенное стекло наружу, прямо в клубящиеся, подсвеченные багряными отблесками тучи. Развернулся, словно рыба в воде, приветственно помахал рукой и вдруг очутился в кресле возле стола, где сидел в самом начале разговора. Сочувственно покивал Ивану.

- Садитесь, продолжим беседу.

- Ну и ну! - Иван сел, стараясь сохранить независимый вид.

- Нравится?

- Гипноз, - презрительно отмахнулся Иван. - Знаем мы эти штучки.

- Конечно, знаете, - охотно согласился Руперт. - Волхвы, маги, экстрасенсы, хилеры - все в одну кучу. И все это детский лепет, дорогой мой. Хотите знать, чем сейчас ваш друг Миклош занят?

- Ну хочу.

- Со мною беседует. Не верите?

Иван молча пожал плечами.

- Правильно делаете. - Руперт поднялся и сделал ручкой, как минуту назад из-за иллюминатора. - До завтра, Иван Зарудный.

И вышел из комнаты. Через дверь. Как нормальные люди.

Визит Руперта основательно выбил Ивана из колеи. Кое-что, правда, прояснилось, но зато все остальное было настолько ошеломляющим, что Иван отказывался верить собственным глазам и ушам. Невольно проскользнула мысль: а что, если прав поп Мефодий со своим вариантом царствия небесного? Рай не рай, а чудес с избытком. Иван усмехнулся и отбросил мысль прочь.

В сообщении Руперта было что-то обидное и унизительное. Как он выразился? Зоопарк? Нет, зверинец. Лаборатория. Испытательный полигон. Музей.

Ну, музей еще куда ни шло. Лаборатория, допустим, тоже. Но при чем тут зверинец? Хотя... Он перебрал в памяти завсегдатаев столовой и раздосадованно крякнул. Зверинец не зверинец, а паноптикум налицо.

Иван стиснул дубы и изо всех сил уперся затылком в стену поверх спинки кресла. Кресло бесшумно скользнуло почти на середину комнаты. Иван ругнулся сквозь зубы, встал и затопал в ванную.

Если по совести, комфорт на экспрессе "Надежда" был отлажен на все сто. И ванная комната не являла собой исключения. Иван разделся, повесил одежду в шкаф, захлопнул массивную, как у холодильника, дверцу, крутнул похожее на диск телефонного аппарата реле. Теперь к тому времени, когда он выкупается, одежда будет выстирана, просушена и отутюжена.

По шероховатым, отливающим матовой белизной ступеням Иван спустился в бассейн и лег на спину, заложив за голову руки. Вода была теплая, прозрачная, с чуть голубоватым оттенком, пузырилась, словно газировка в стакане. Вода пахла озоном и свежестью. Пузырьки оседали на теле, приятно щекоча кожу.

Медленно перебирая ногами и покачиваясь, Иван закрыл глаза, смакуя состояние расслабленности и блаженной истомы.

"Руперт, - лениво подумал он. - Странное имя... Странный визит... Странные фокусы... Чего он добивается? Хочет запугать? Непохоже. Сбить с толку? Зачем? И почему заявился именно теперь?"

Он мысленно перебрал в памяти все, что предшествовало появлению Руперта: встречи с комманданте и отцом Мефодием, застольный диалог с Миклошем, дурацкий обмен фразами с толстяком, появление итальянца...

Миклош отпадает сразу: встречи с ним - величина постоянная. Толстяк тоже: когда ни приди, в столовой сшивается. Визгливая истерика его соседки по столу? Тоже не симптом. Такие инциденты возникают в столовой почти ежедневно.

Иван поморщился и переменил положение. Вроде бы что-то забрезжило. Сегодня он впервые был у комманданте и потребовал объяснений. Потом был довольно резкий разговор с отцом Мефодием и были заданы те же вопросы. И после этого в столовой впервые появился Руперт. Впрочем, и итальянец тоже. Как Миклош выразился? В отместку за отца Мефодия? Да, именно так. И все-таки итальянец тут скорее всего ни при чем. Есть в нем что-то располагающее к доверию. Остается Руперт...

Иван окунулся с головой, отжал волосы, провел ладонями по лицу и удобно устроился на ступеньке по грудь в воде.

Итак, Руперт... Ну что ж, попробуем разобраться. Руперт умеет читать мысли. Остальной персонал "Надежды", надо полагать, тоже. И если до сих пор в отношении ко мне не было никаких перемен, значит, мой образ мыслей их устраивал. И вот сегодня во время разговора с комманданте я впервые высказался о побеге с экспресса. А потом еще и повторил это отцу Мефодию. Взял, как говорится, быка за рога. И сразу же на сцене объявился Руперт. Новый пастырь вместо оскандалившегося попа.

Иван зачерпнул пригоршню воды, сполоснул разгоряченное лицо.