— Кимберлитовые трубки возникли как результат извержения древних вулканов и представляют собой гигантских размеров столб, заканчивающийся в верхней части у поверхности земли раздувом конической формы. Такому извержению предшествует образование на больших глубинах, скажем, на глубине 250 километров, расплава магмы, в котором растворяется большое количество углекислого газа, воды и других летучих веществ, поднимающихся по трещине до глубины где-то пять километров. Давление на этой глубине падает, и магма начинает вскипать из-за выделения летучих веществ. В результате происходит взрыв, который простреливает толщу земли и образует воронку. Эта воронка заполняется магмой. А магма идет с тех глубин, где образуются алмазы. Алмазы образуются из атомов углерода под большим давлением. Как правило, от 45 до 60 тысяч атмосфер и на большой — от 125 до 200 километров — глубине.
— До 250 километров. Но глубже, чем на глубине полтора километра, их не возьмешь.
— В 1994 году меня пригласила компания Winspear Resources Ltd — им был нужен эксперт-консультант, который смог бы направлять поисковые работы. Дело в том, что вслед за открытием в 1991 году первых алмазных трубок на северо-западных территориях Канады началась алмазная лихорадка. Образовалось что-то около 260 компаний. Но к 1994 году осталось 62, остальные разорились. И когда я туда приехал, компания, которая меня пригласила, тоже испытывала финансовые трудности. Инвесторы уходили, денег мало. Я посмотрел, как они работают, остатки волос у меня дыбом встали: никаких серьезных специалистов, все по наитию. Я осмотрел их лицензионные площадки и выбрал участок, который был отвергнут De Beers. Мои канадские хозяева
к этой идее отнеслись без восторга: блажит русский, но все же дали возможность поработать там три дня. На территории 2,5 тысячи квадратных километров. По нашим якутским меркам это два года работы и 100 человек с геофизиками и горняками. А у меня было два помощника, которые алмазы никогда не искали. И вертолет. Но перед началом работы я четыре вечера и часть четырех ночей потратил на анализ тех весьма скудных материалов, которые имелись по участку, и составил план работы ровно на три дня.
Однако свой первый день я потратил на работу, которую сам не собирался делать, — выполнял приказ руководства компании — и в начале второго дня я осмотрел с вертолета точки, которые хотел проверить, и оценил, что можно сделать за оставшиеся для работы два дня. Довольно быстро удалось увидеть, в чем ошиблись мои предшественники. Они, в частности, неправильно определили направление движения ледника. В одной из трех выбранных для проверки точек я нашел в нужном месте силл — ледниковые отложения, которые остаются, когда ледник тает и снег уходит. Взял образец, пол-лотка, промыл, смотрю — куски кимберлита лежат, то есть трубка рядом. Часа три еще мне потребовалось, чтобы засечь положение трубки. А дальше уже дело техники. Но вначале мы это обмыли. И уже в двенадцатом часу ночи позвонили президенту компании. А тот чувствует, что звонит поддатый человек, решил, что это плохая шутка. Утром снова пришлось звонить.
Через день туда прилетел самолет, полный корреспондентов и инвесторов. А потом приехали два специалиста из De Beers, я с ними поговорил, рассказал, показал все. Они только руками развели. Однако кимберлиты найденной трубки оказались с низким содержанием алмазов, и потребовалось еще четыре года упорной работы, с надрывом, временами на грани банкротства компании, с борьбой с не верящими в успех инвесторами и коллегами геологами, чтобы наконец прийти к желанному и большому открытию, которым можно гордиться — месторождений алмазов подобного типа до нас никто не находил.
— Да. Я в Якутии, в лопате, видел алмазы. И когда нашли месторождение в Канаде, сделали небольших два карьерчика, оттуда взяли пробу, шесть тысяч тонн, из этой пробы взяли немного измененного кимберлита, промыли в лотке и нашли алмаз в полтора карата.
— В советское время геологи очень хорошо потрудились, но сейчас, к сожалению, эти работы фактически не ведутся, потому что у нас геологическая служба развалена в 1990-е годы, как и большая часть всей отраслевой науки.