Эксперт № 45 (2013)

—Правильнолияпониманию,чтовысчитаетепервичнойименноэкономическуюинтеграциюичтотольковследзаэтимвозможнодостичьнекоейполитическойсогласованности?

— По отношению к нашему интеграционному объединению это очевидно, наша работа очерчена только экономическими вопросами. Торговая политика, таможенное и техническое регулирование, равные условия конкуренции (равные условия доступа к внутреннему рынку друг друга, включая госзакупки), общие правила предоставления субсидий, общие защитные меры по отношению к третьим странам — эти вопросы общего рынка и политики развития строго очерчены. В нашем плане нет ни создания общего парламента или правительства, ни введения общей валюты. В каждой стране сохраняются своя налоговая система, уголовное и административное законодательство.

—Однаконекажетсяливам,чтотакаяограниченностьсугубоэкономическимиинтересамиделаетэтообъединениеменеепрочнымиболееуязвимым?ПримерсУкраинойпоказывает,какисходяизчистополитическихмотивовстранаможетдействоватьвовредсвоимичужимэкономическиминтересам.

— Действительно у Украины сейчас чисто политический мотив решения, причем мотив внешний, потому что вся эта проевропейская интеграция агрессивно навязывается извне в течение двадцати лет. Так это всегда и было, начиная с Австрийской империи, которая финансировала сепаратизм на Украине и заставляла украинских поэтов переписывать свои стихи с большим количеством немецких слов. Сейчас количество грантоедов исчисляется тысячами активных агитаторов за ЕС, которые каждый месяц отчитываются перед европейскими и американскими фондами за формирование общественного мнения. В украинских СМИ доминирует русофобия, все украинские телеканалы гонят чернуху, а журналисты, не утруждая себя знанием фактов, несут околесицу. Куча экспертов с утра до вечера врут с украинских телеэкранов, а все наши попытки пробиться на украинское телевидение жестко пресекаются, потому что люди, которые заполнили его в последние двадцать лет, отрабатывают свои гранты. Как результат мы получаем искусственно выращенный извне за эти двадцать лет европейский вектор, он доминирует в сознании политической элиты Украины, хотя и противоречит объективным экономическим интересам.

—Получается,чтополитическаясоставляющаяэкономическогообъединения —этовесьмаважныйэлементегожизнеспособности.Иеслиполитикапроникаетвнутрьэкономическогосоюза,тоонаспособнаегоразрушить.Ограничившисьисключительноэкономическойинтеграциейвнашемобъединении,какмызастрахуемсяотразрушительногополитическогодисбаланса?ИпочемумытогдасаминепринимаемучастиявформированииобщественногомненияУкраиныинеработаемснаселением?

— Мы, конечно, не можем застраховаться, потому что политический фактор имеет большое значение, а в случае с Украиной он приобретает доминирующий характер.

В оправдание же того, что мы упустили формирование общественного мнения на Украине, могу сказать, что мы и вопросами интеграции занялись всего лет пять назад. Все 1990-е годы в России шел процесс раздела собственности, никто про интеграцию не думал. Я помню, в 1993 году, уже во время госпереворота в России, проходила встреча глав государств, которые подтвердили планы создания экономического союза. Таким образом, мы уже в 1995 году должны были жить в экономическом союзе в СНГ. Но после переворота олигархам и российской элите это оказалось ненужным, только с приходом Путина интеграционный процесс начал развиваться. Владимиру Владимировичу удалось освободить власть от доминирования олигархии, отодвинуть олигархов от принятия ключевых решений, а олигархи в России, как и на Украине, офшорные, им никакой Таможенный союз не нужен. Они космополитичны и оторваны от интересов своей страны.

После длительной пробуксовки процесса вступления в ВТО было принято решение, тоже по инициативе Путина, создавать Таможенный союз несмотря на то, что мы не члены ВТО. Эта стратегия себя полностью оправдала. Как только Россия энергично начала развивать интеграционную деятельность, в ВТО поняли, что нас поскорее нужно принимать, а то мы и без ВТО обойдемся.

—Сделалилимыкакие-товыводыизпоражениянашейинформационнойполитикинаУкраине?